меч.
И мне кажется, будто своим взглядом я могу разрезать горную породу, не то, что какого-то Аркана, состоящего из банальной плоти и крови, с которыми я, в общем-то, неплохо знаком по взрослой жизни. В голове вдруг щёлкаете что-то и…
– Пошёл вон, – произношу я ставшим страшно скрипучим и хриплым голосом. – Отвали! Изыди, нахрен!
Кажется, из его ноздрей и ушей валит дым, а в глазах зажигаются маленькие термоядерные реакторы. Разумеется, мне это только кажется. Но… Но Аркан вдруг дёргается и подаётся назад, и не просто отстраняется, а делает несколько шагов, отходя от меня.
– Убирайся, чтобы я тебя больше не видел, – продолжаю я разить своим световым мечом.
– Ты покойник, – шипит он. – Тебе конец. Я тебя найду!
Шипит, извивается, как уж на сковородке, корчит рожи, но отступает, отступает и, наконец, повернувшись, уходит быстрым спортивным шагом. Жук, вылезший к этому моменту из куста акации, удивлённо хлопает глазами, глядя вслед удаляющемуся старшему товарищу.
Потом поворачивается ко мне.
– Снимай кроссовки! – коротко командую я, потихоньку теряя запал.
Но белобрысому хватает и этого. Он скидывает отцовские «адики» и поспешно ретируется. Никаких препятствий я ему не чиню…
Уф-ф-ф… Я выдыхаю и откидываюсь на спинку. Капец… Отбрасываю обломок палки и внимательно изучаю ладонь. Она вся в занозах. Минут пятнадцать я их выдёргиваю, а заодно, перевожу дух.
Интересно, почему он отступил? Аркан. Понял, что типа… перегнул палку? Не знаю. Не думаю… Не понимаю…
Я встаю, забираю кроссы, дядюшкину передачку и двигаю дальше по маршруту.
Следующее испытание тоже не из лёгких. Дядя Гриша… Тот ещё фрукт. Из всей семьи общается только со мной. Он старший брат мамы и характер у него, мягко говоря, не подарок. Но я перед ним виноват. И эта вина не давала мне покоя в моём будущем. Но ничего, теперь же всё будет иначе, теперь я всё исправлю…
Я поднимаюсь на пятый этаж и давлю на звонок.
– Кто? – раздаётся через некоторое время тонкий испуганный голос.
– Это я, Артём…
Наступает пауза. Потом дверь приоткрывается на длину цепочки. В проёме возникает дядюшкин глаз.
– Один? – спрашивает он.
– Один.
– Чего хотел?
– Просто проведать, узнать, как дела…
Дверь прикрывается, а потом распахивается, и я вижу дядю Гришу в махровом халате.
– Я с гостинцами, – говорю я. – Держите. Ой, осторожно, там пирожные.
– А это что?
– Это? Кроссовки, но они не вам сейчас расскажу.
Дядька закрывает дверь и мы проходим в комнату. Квартира точно такая же, как у бабушки, стандартная однушка в хрущёвке, только у дяди она похожа на склад. Мебель, ящики, коробки, книги, пишущая машинка, ещё одна пишущая машинка.
