показать им, как Чукки выполняет команды.
Но втайне девочка все-таки гордилась тем, что для него, для Чукки, существует только она одна.
С этим Чукки, правда, с самого начала возникла одна проблема: он очень мало ел и вообще проявлял непобедимую капризность в еде. Он признавал только мясо в чистом виде, а ведь это все же была эпоха дефицита. Пропаганда в СССР все время нацеливала народ на выполнение продовольственной программы, и процесс этот длился десятилетиями. Конца этому процессу не было видно, продовольствие не увеличивалось, очереди росли, и мясо не всегда украшало прилавки магазинов.
Мама пробовала перемешивать для Чукки провернутое через мясорубку мясо и соединять его с рисом, – но пёсик упорно и методично отделял крупинки риса от фарша и оставлял их сиротливо белеть на тарелке. Догадались однажды перемешать с мясом не белый рис, а темную гречку – и вот тут он не смог отделить одно от другого. Но все равно, проблема оставалась, ведь малыш отказывался от молока и от творога, он не ел, как другие собачки, ни вареное яичко, ни, тем более, овсяную кашку.
Мама и девочка были обеспокоены таким отношением собачки к еде и однажды решили позвонить бывшему хозяину, чтобы проконсультироваться у него, чем же следует кормить щенка. Они подумали, что хозяин пёсика, купленного на Птичьем рынке, наверняка знает собачий рацион. Тем более, что «бывший» столь любезно предлагал свой номер телефона именно для подобных консультаций.
Однако, когда мама набрала номер телефона продавца, ей ответили, что здесь таких нет, «Какая досада, – подумала мама, – я, наверное, ошиблась, когда записывала номер».
Но о том, что она не ошиблась, а просто была обманута, мама догадалась чуть позже, когда у собачки, проданной ей в качестве французской, – отросли вполне мальтийские так называемые «занавесочки» над глазами, чтобы предохранять собачкины глазки от ярких лучей солнца. При этом, белая собачкина шерсть у Чукки немного завивалась, как у французской болонки. Но лёгкие «занавесочки» над глазами свидетельствовали о том, что у Чукки была большая доля мальтийская крови.
Но никто особо не горевал из-за этих «занавесочек», ибо, во‐первых, неотразимое обаяние этого пёсика позволяло ему быть какой угодно породы, а во‐вторых, он теперь явно обнаруживал свою принадлежность к самым разнообразным собачьим породам. Эта «многогранность» отразилась в Чукки с какой-то необыкновенной элегантностью.
Хотя обычно таких собачек называют презрительно и жестоко: «бастард», – но он был не бастард, а просто – Чукки.
Необыкновенный красавец. Смешанной породы.
Он вёл себя всегда как очень преданный друг, его рыцарское служение обеим своим хозяйкам было поразительным, хотя, конечно, он отдавал девочке явное предпочтение перед всеми.
И только однажды мама пожалела, что купила его – когда взволнованная дочка пришла и рассказала, что вот только что на Чукки чуть было не наехал автобус, и спасти его ей удалось только тем, что она встала во весь рост на дороге (девочка была маленького роста).
