перевел, тут же убедилась она, проверив свой счет в банке. До поездки все как-то ее отвлекало. Они и виделись-то гораздо реже, чем обычно, Глеб говорил, что много работы, хотел закончить проект до отпуска.
Она посчитала про себя – получалось, что виделись-то всего три раза. Когда были в турфирме с паспортами, потом зашли пообедать, и только было Марина хотела спросить насчет денег, как нате вам, пожалуйста, появилась Женька Коноплева!
«Привет, – говорит, – подружка, как поживаешь, давно не виделись!»
Точно, Марина хотела сказать, с самого окончания школы не виделись, да и в школе не больно дружили. Но неудобно стало вдруг ни с того ни с сего на человека набрасываться.
Хотя Женька всегда была девка противная. Такая вся из себя, считалась первой красавицей в школе. Куда Марине за ней, да не больно-то и хотелось.
И Женька на нее внимания не обращала. А тут вдруг сама подошла, чуть обниматься не полезла, за стол к ним подсела без приглашения. Ну, пришлось Марине ее с Глебом познакомить.
И потом стало не до разговоров, потому что Женька всю беседу на себя перевела. Оказалось, стала она блогершей, да так успешно, что больше пятидесяти тысяч подписчиков.
Марина из вежливости поинтересовалась, о чем Женька пишет в своем блоге.
«О разном всяком, – сказала Женька, смеясь, – можешь ссылку посмотреть».
«Надо больно», – подумала Марина, тщательно следя, чтобы эта мысль не отразилась на лице.
А Женька, зараза этакая, видела же, что люди сидят вдвоем и столик выбрали в стороне от других, стало быть, хотят поговорить без помех.
Вроде бы помнила по школе, что не была Женька полной дубиной, до которой такие тонкости не доходят. Глеб, однако, слушал Женьку внимательно, вопросы задавал по существу. Та вроде бы интересно рассказывала про путешествия, про то, как бывает в разных местах, и все потом в своем блоге описывает.
А когда наконец Женька отвязалась, то уже кофе принесли, а потом Глеб на работу заторопился.
Так Марине и не удалось ему про деньги напомнить.
Так что получается, что она отдыхает сейчас вдвойне за собственные деньги… Хорошо, что мать не узнает…
Мысль о матери помогла отвлечься от мыслей о Глебе.
Марина встала, приняла душ.
В голове окончательно прояснилось, но она все еще не могла определиться, что с ней случилось накануне вечером.
Перед ее глазами нет-нет и появлялся ночной сад… массивное темное здание отеля… залитые лунным светом коридоры и комнаты… силуэт Ариадны в струящихся серебристых шелках, словно сотканных из лунного света…
И – пропасть, усеянная, как зубами дракона, обломками скалы, о которые бьются безжалостные волны…
Все это было слишком ярко и реально, чтобы быть сном, – и в то же время слишком неправдоподобно, чтобы быть реальностью.
Марина оделась и спустилась к завтраку.
Свободных столиков не было, обычно она завтракала рано и теперь растерянно
