отшатнулась, едва дыша, а перед глазами встала жуткая сцена из детства, которой я стала невольным свидетелем. Те чувства снова вцепились в меня: боль, страх за маму, стыд… Задыхаясь, я прижалась к стене, чтобы не упасть. Заметив, что мне плохо, мистер Кустер засуетился и, сменив тон, торопливо пообещал:
– Я дам денег на лекарство для Тристы. Столько, сколько нужно дам, чтобы она не болела в полнолуние! И повозку можешь взять, но если только сейчас поедешь со мной к Ризегану. – Я не могла говорить, прижимая ладонь к груди, на которую будто камень положили, сипло втягивала воздух, и отчим снова разозлился: – Будешь молчать, и я больше ни медяка не выделю на этого деревенского шарлатана! Я никогда не верил, что моя дочь какой-то там монстр, ясно?!
Он сорвался на крик, и мне потребовалась вся выдержка, на которую я была спокойна, чтобы не обернуться волком и не вцепиться в белую шею. Сейчас я ненавидела отчима так сильно, как никогда. Не знаю, это ли сыграло роль, а может виновато близкое полнолуние, но моё тело начало изменяться. Затрещала рвущаяся ткань, руки покрылись шерстью, на меня отовсюду обрушились запахи и звуки. Отчим отбежал и вжался в стену спиной. Его испуганный и брезгливый взгляд был для меня, как ушат ледяной воды.
Возвращалась в своё человеческое обличие я гораздо медленнее. Сжала на груди разодранное платье и, тяжело дыша, прохрипела:
– Панча поедет со мной, как компаньонка. Всё же я незамужняя барышня из благородной семьи и не желаю, чтобы обо мне сплетничали. Но пойду собираться я лишь после того, как вы отдадите деньги.
Протянула руку, и отчим поторопился открыть секретер. Дрожащей рукой он не с первого раза попал в замочную скважину. Принимая кошель, я понимала, что этот день изменит шаткое равновесие в нашей семье. И всё из-за моей несдержанности.
Мы добрались до роскошного дома господина Ризегана, когда уже стемнело. В огромном богато украшенном к празднику зале было не протолкнуться от сочувствующих хозяину гостей. Тот восседал на кушетке и, обмахиваясь веером, стонал снова и снова:
– Я был на волосок от гибели! И жив только благодаря дракону его величества!
К счастью, на меня почти никто не обратил внимания. Оставив отчима в очереди жаждущих засвидетельствовать своё почтение Ризегану, я последовала за служанкой в сером платье и алом переднике, а Панча отстала от нас, но вскоре догнала и прошептала на ухо:
– Я всё узнала. Граф попробовал мяса, в котором был яд василиска.
– Что? – похолодела я.
Противоядия от него не было, люди быстро угасали. Лишь единицы поправлялись, и то через несколько месяцев.
– Похоже, что его светлости суждено умереть молодым и одиноким, – прошептала я.
– Я вам так сильно докучаю, барышня Кустер? – услышала я насмешливый голос из приоткрытой двери. – Почему желаете мне скорой смерти?
– Я вовсе не…
– Заходите, – приказал он и добавил тоном, не требующим возражений. – Одна.
Глава 12
