что всех нас распределили во дворец. Эти трое являлись леди по рождению, в то время как в нашей компании леди по праву, по рождению и по воспитанию могла называться только я.
Леди Берана Трутс-Агайская и леди Вейола Трутс – именно эти имена я вывела на обратной стороне посланий в качестве получателей. Приставка Трутс означала, что леди не имела реального титула или родовитых родителей, а получила право так называться лишь потому, что закончила Академию благородных девиц.
Так в нашем учебном заведении отделяли шелуху от семечек.
Я бы тоже могла получить эту приставку в качестве имени рода или в дополнение к нему, если бы уже не имела титул маркизы. Причем на данный момент он являлся спорным, потому что маркизат вроде как имелся, но при этом мне больше не принадлежал.
За четыре года вообще многое изменилось. Земли, некогда процветавшие под руководством моего отца, на сегодняшний день оказались полностью разорены. Да они фактически были стерты, вытопчены, а я ничего не могла с этим сделать.
Потому что до сих пор не имела на них никаких прав. Сама подписала бумаги о временной передаче всего имущества под опеку короны, но тогда – в шестнадцать, меня практически заставили это сделать.
Обычно в ситуации, когда высокопоставленные родители погибали, а близких родственников не оказывалось, Его Величество забирал под опеку короны не только имущество, но и самих родовитых отпрысков. Причем любые материальные блага отписывались короне безвозвратно, так сказать в счет дальнейшего содержания во дворце, а на имеющиеся земли назначался наместник.
В моем случае все именно так и произошло. Временный наместник земли получил, прочно обосновался на них и уничтожил. Леса подверглись тщательной вырубке. За ними пришли в негодность поля, пострадавшие от нашествия лесных жителей и насекомых. Не стало и лугов для выпаса скота. Две крупные реки загрязнились из-за магических отходов, а единственное озеро, ранее прозванное “Хрустальным” из-за своей чистоты, обрело в своих недрах никому неизвестного монстра.
Сначала опустели города, а за ними оказались заброшены и деревни. Все быстро пришло в негодность. Люди оставляли все нажитое и просто уходили в желании спасти хотя бы свои жизни и жизни своих детей.
Не понимала: как? Как можно было все настолько испортить и уничтожить всего за четыре года?
Однако ответ на этот вопрос все равно мне ничем не помог бы. Подобное происходило с имуществом королевских воспитанников и раньше. Просто по достижении восемнадцати лет они получали постоянное, хорошо оплачиваемое место при дворе Его Величества и небольшой домик в столице королевства. На этом любые возражения заканчивались.
Потому что король мог не дать и этого.
То, что я как другие не попала под опеку Его Величества, везением назвать было попросту невозможно. На тот момент, когда мои родители погибли, мне уже исполнилось шестнадцать. Я узнала об их смерти прямо в день гибели – раненный кучер вернулся
