бумаги тех учреждений, которые по должности возглавляли или к которым имели отношение наши герои; правда, в отличие от имевших целые канцелярии Г. Г. Орлова и П. А. Зубова, иные их «коллеги» служебными обязанностями себя не обременяли. Кроме того, имеются не слишком многочисленные и весьма пристрастные рассказы свидетелей, наблюдавших царских любимцев в публичном пространстве – в императорских резиденциях и на великосветских приёмах. Самыми же ценными источниками являются письма и записочки, которыми государыня обменивалась со своими фаворитами. В беседах с доверенными лицами и посланиях своим российским и заграничным корреспондентам Екатерина охотно рассказывала об очередных любимцах, нередко давая им ёмкие остроумные характеристики, которые стали названиями очерков нашей книги (единственное исключение – прозвище А. П. Ермолова, полученное им от Потёмкина и не встретившее возражений императрицы).
«Неутомимый лентяй»
Капитан переворота
Григорий Григорьевич Орлов (1734–1783) был не первым фаворитом Екатерины и не самым выдающимся – в качестве государственного мужа он оказался несостоятельным. Но до конца своих дней он оставался едва ли не наиболее близким императрице человеком. Даже куда более даровитого Потёмкина она ценила в первую очередь как верного и талантливого «ученика» и сподвижника, тогда как к Орлову, несмотря на его неблагодарность, буйные выходки и неспособность к делам, неизменно относилась с признательностью и какой-то особенной теплотой, никогда не забывая, что тот человек возвёл её на престол и был отцом её ребёнка.
«Случаи» людей XVIII столетия всегда порождали байки и легенды. Неизменно популярным являлся сюжет о «подлом» происхождении новоиспечённых вельмож – тем стремительнее и чудеснее выглядела их карьера. Можно вспомнить хотя бы пирожки с зайчатиной, которыми якобы торговал юный Александр Меншиков… Так случилось и с Орловым. Вышедшее в 1791 году в Германии занимательное сочинение «Anekdoten zur Lebensgeschichte der Fürsten Gregorius Gregoriewitsch Orlow» (Frankfurt; Leipzig, 1791)[25] сообщало, что сын безвестного «прусского уроженца» по прозванию Адлер[26] выслужился в рядах русской армии в генеральский чин и перешёл в православие, а его дети скрыли своё происхождение и стали именовать себя Орловыми, что помогло им выйти в офицеры гвардии.
Реальные Орловы по моде того времени считали своего родоначальника выезжим немцем «Пруския земли», однако на деле являлись представителями хотя и незнатного, но всё же «честного» рода, известного с XV века, постепенно возвышавшегося за боевые заслуги. Бежецкие городовые дети боярские Владимир Орлов и его сыновья служили первым царям из династии Романовых «с саблею да парой пистолей». Иван Владимирович стал было выборным дворянином, выходил в поход с двумя боевыми холопами и сложил голову в 1659 году в битве с украинскими казаками и татарами под Конотопом. Его сын Иван уже состоял в жильцах государева двора, воевал
Русский перевод «Анекдоты жизни князя Григория Григорьевича Орлова» см.: Научно-исторический архив Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук (далее – НИА СПбИИ РАН). Ф. 36. Оп. 1. № 756. Л. 1—75.
Adler – орёл (
