проблемы?
– Тебе нужна помощь? – басит Аллигатор, и ему вторит Дэвид.
– Или ты от родительского надзора не можешь смыться? – хмыкает Дэвид и привычно ворчит: – На хрен вообще так жить? Столько бабла и никакой свободы. Я говорил, что твой папаша – придурок?
Отец слышит и улыбается, но глаза его холодны.
– Это я говорила, – весело вмешивается Николь. Они все знают, как Диане тяжело в этом доме. И если сначала считали ее глупой, зажравшейся девочкой, которой захотелось поиграть в музыку, полагая, что богатство – это неимоверно круто и избавляет от всех проблем, то со временем стали осознавать весь ужас и всю нелепость положения девушки.
– Так что ты хотела сказать? – уточняет Брайан с любопытством.
– Я больше не буду играть с вами, – резко говорит Диана.
Воцаряется тишина.
– В смысле? – непонимающе спрашивает Николь.
– Что-то случилось? – добавляет изумленно Дэвид.
– Эй, говори, что такое, детка! Разберусь со всеми, мать их! – кажется, Аллигатор бьет увесистым кулаком по столу.
– Я поняла, что совершила ошибку, – продолжает Диана. На нее вдруг нападает какое-то странное спокойствие и укутывает в свои мягкие объятия. – И я хочу сказать прямо, потому что надоело притворяться.
– И что ты хочешь сказать прямо? – спрашивает Николь напряженным голосом, как будто понимает, что сейчас произойдет. А парни тупят.
– Мне не стоило связываться с вами, – в голосе Дианы высокомерие и какая-то аристократическая усталость. – За два года, пока мы играли вместе, мы не добились ничего. Мне печально признавать, но… Ничего. Ноль. Зеро. Знаете, я много думала обо всем этом. И каждый раз приходила к одному и тому же выводу – с вами ничего нельзя добиться. Вы абсолютно бесполезные. Аморфные. Жалкие, – говорит она, глядя в глаза улыбающемуся отцу.
На какой-то миг воцаряется густая наэлектризованная тишина. А потом ее разрывает голос Аллигатора:
– Крошка, какого, мать его, фига ты сейчас это говоришь?
– Ты обдолбалась, Ди? – на всякий случай уточняет Брайан. В его голосе – надежда.
– Вы прекрасно все понимаете. Все ваши потуги – бессмысленны. Я не могу тащить вас на себе.
– Что значит «тащить на себе»? – спрашивает зло Николь, основная вокалистка. – Ты понимаешь, что ты несешь?
– Вполне, – подтверждает Диана скучным голосом. – Я просто хотела сказать вам правду. Ребята, по отдельности – вы ничего, крепкие серые середнячки. Но вместе вы никто. – Она выдерживает драматическую паузу. – У вас ничего не получится. Когда слишком посредственные люди собираются вместе, получается что-то худшее, чем просто посредственность. Я более чем отлично осознала это, поэтому ухожу. Не хочу вязнуть в шлаке.
– Ну не сука ли ты? – почти восхищенно спрашивает Николь.
– Слабый вокал – не дотягиваешь нижние, часто пережимаешь верхние, – равнодушным тоном отвечает Диана.
– Ты
