что я не ошиблась, – серьезно проговорила леди Аргеланд.
– Докажу. – Никлаус поклонился и растаял в густой парковой тени.
А Хестер поспешила вернуться в Старший Дворец. Она стремилась во владения Дервена: пока день не начался, можно побыть рядом с любимым.
Уже знакомые переходы и лестницы привели леди Аргеланд к собственным покоям и уже оттуда, через портал, в целительский покой.
Дервен заметно осунулся. И на вопросительный взгляд Хестер тут же покачал головой:
– Новостей о некросе не было. У вас кровь, Ваше Императорское Величество. Позвольте…
– Само заживет, – покачала головой леди Аргеланд.
И целитель, тяжело вздохнув, вытащил из кармана зелье.
– Примите хотя бы это.
– К сожалению, не могу, – развела руками Хестер.
Нахмурившись, Дервен несколько секунд смотрел на зелье, потом, подавив зевок, с тщательно скрываемой обидой проговорил:
– Я клялся в верности Его Императорскому Величеству и никогда бы не осмелился…
– Я сказала «не могу», а не «не хочу», – спокойно проговорила Хестер. – Я могу?
– Да.
Дервен открыл дверь в палату и невзначай обмолвился:
– К Его Императорскому Величеству порывались войти. Я был вынужден пугать их вами.
– Мной? – удивилась Хестер. – Пугайте, Дервен. Но боюсь, что я никого напугать не могу.
– О, я сказал, что вы сотворили защиту и завязали ее на собственное сердце – если проломить щит, то ваше сердце остановится.
Леди Аргеланд с искренним восторгом посмотрела на целителя.
– Ваша изворотливость не знает границ. Я приятно поражена.
– Я вру каждому, что Его Императорское Величество передает через меня распоряжения, – тускло ответил целитель и вытащил из-за ворота рубахи цепь с массивным кольцом-печаткой. – Император сжимал его в руке, и я… Я не знал, что делать.
«– Зато ты можешь закрыть покои: мы подслушали, что там есть некие трудности. Что-то про близость Императрицы к людям или что-то такое. Император должен дать разрешение закрыть покои магическим путем. Но Император, как я понимаю, еще не оправился?
– Не оправился, – голос Хестер дрогнул.
– Значит, его печать вне времени и пространства, – кивнула Вайолин, – все, молчим. Точнее, страдаем».
Хестер прикусила губу и с отчаянием посмотрела на Даррена: зачем он призвал свою печать во время Прорыва? Если это то же самое, что и графский родовой перстень, то его назначение лишь заверять важные документы! И подтверждать право внесения изменений в семейные магические конструкты. В бою он непригоден, даже руку не утяжелить: хрупкая штуковина!
– Думаю, я должен передать его вам, – тихо проговорил Дервен.
И Хестер медленно покачала головой:
– Нет. Мои покои – проходной двор и…
– И
