я бросил на лед.
Полностью собранная, совсем не как прошлым вечером.
Позади нее я вижу Мейсена, который направляется к раздевалкам. Я был настолько зол и сконцентрирован, что даже не заметил, как он ушел.
К счастью, теперь мне не придется разбираться с дерьмом, решение которому он надеялся найти. К несчастью, теперь на меня недовольно смотрит более сильный противник, но я отказываюсь замечать разочарование, отражающееся на ее лице.
Для этого мне достаточно собственной матери.
И чувства вины, которое я уже испытываю.
– Стоит ли мне беспокоиться, что где-то припрятаны и другие банки? – спрашивает Деккер, перенося вес на другую ногу.
– Ты же знаешь хоккеистов, Декк. Мы всегда нарушаем правила. Хочешь раздеть меня и обыскать? – Заношу руки за голову. – Возможно, я припрятал заначку.
– Ты пьешь в день игры? В восемь утра? – вскидывает она бровь, полностью проигнорировав мое замечание.
– Что? Не хочешь до меня дотрагиваться? А прошлым вечером только этого и хотела, – цокаю я языком. – Ого, как быстро все меняется.
На ее лице проступает гнев, за которым следует смущение, но оно исчезает так же быстро, как и появилось.
Хммм. Похоже, то, что я вчера сделал, задело ее сильнее, чем я думал.
– Пиво? – не унимается она, переводя невозмутимый взгляд с банки на меня.
– Иногда нам просто необходимо расслабиться, – пожимаю я плечами. Какая разница? Почему меня вообще волнует, что она обо мне думает?
Почему она здесь?
– Собираешься пожаловаться на меня начальству?
Глава 10. Деккер
Я неотрывно смотрю на Хантера. На нем тренировочные штаны и промокшая от пота футболка, что липнет к телу, несмотря на холод арены. Он не надел шлем, так что его влажные волосы завиваются на концах.
Я вижу в его глазах злость, причиной которой не становилась. А может, и стала.
Мужчины могут реагировать подобным образом на отказ… но все же за этим кроется нечто большее. В том, что я увидела, войдя на арену, нет никакого смысла.
– Не надо так на меня смотреть, Кинкейд, – бормочет Хантер, направляясь к скамейке штрафников, где оставил свой напиток с электролитами.
– Это как? – уточняю я.
Он, встретившись со мной взглядом, то ли смеется, то ли фыркает.
– С разочарованием. Осуждением. Презрением. Я к такому привык, так что побереги силы, а еще точнее – оставь при себе этот взгляд, потому что он не сработает.
– Ты что же, сегодня пробежался по словарю негативных эмоций? – уточняю я, прикрывая сарказмом смущение и злость из-за того, как повела себя прошлым вечером. – Если в этом дело, то молодец, ты выучил урок.
В ответ Хантер сжимает челюсть и откатывается назад, чтобы снова выложить в линию шайбы. Закончив, он наносит удар за ударом, каждый с невероятной точностью и здоровой долей ярости.
Покончив с первой десяткой, он останавливается, чтобы перевести дух.
Его
