но не проходило и нескольких дней, как их опять тянуло друг к другу, прошлые обиды забывались, а затем и вовсе сходили на нет. Они закончили колледж и получили приглашение на работу от одного из местных консервных заводов, представлявшегося им на тот момент гарантом стабильности и спокойствия в Синем Доле. Но проработав на нем с десяток лет, они поняли, что этот завод – планка, через которую скорее всего им никогда не перепрыгнуть. Головное предприятие в Омске, которому подчинялся завод, иногда брало к себе на работу сотрудников из филиалов, поэтому переезд туда стал для многих навязчивой идеей.
И вот на горизонте замаячили перемены, но чтобы они случились, нужно ни много ни мало – потеснить в сторону своих друзей, точнее одного из них. Иван горько усмехнулся.
«Не навреди ближнему своему».
А кто такой Саня? Да он и есть тот самый ближний, который столько раз выручал его из разных передряг, выступал за Ивана поручителем перед банком по кредиту и помог отбиться от кучки гопников, пытавшихся ограбить Ивана в подворотне собственного дома. Вот кто такой Саня. И нет у Ивана никакого морального права вести против него нечестную игру. Да даже если такое случилось, шансов, что в борьбе победит Иван, нет практически никаких: Саня умнее него, целеустремленнее, что ли, такого попробуй обойди по прямой. А значит, движение по темному тоннелю, в который давно превратилась жизнь, продолжится, пока не наступит конец. Но, черт возьми, где мне взять деньги на ботинки?
– Иван, заходи, Сергей Николаевич освободился, – донесся до Ивана голос Юли.
III
В кабинете за длинным вытянутым столом находилось трое: директор завода, с неизменной приветливой улыбкой на лишенном абсолютно какой-либо растительности гладком как шар лице, и двое его ближайших помощников: заместитель по производству и начальник службы персонала. Первый – Илья Владимирович, страдающий радикулитом, полусогнутый пятидесятилетний мужчина – обладал редкой способностью появляться в цеху в самый неподходящий момент, чтобы застукать, так сказать, с поличным нарушителей производственного цикла. Несмотря на это, народ к Илье Владимировичу тянулся, потому что он был выходцем из рабочей среды, ценил в людях справедливость и ненавидел лгунов и подхалимов. Второй, точнее, вторая – Софья Ильинична, невысокая, средних лет дама, с непроницаемым бескровным, словно вылепленным из воска, лицом и стеклянными безразличными глазами – держала в своих худых ухоженных руках голубую папку, в которой хранились характеристики на работников консервного завода.
Иван замер на пороге кабинета.
– Ну, что же ты обомлел, проходи, садись! – приветливо обратился к нему Сергей Николаевич.
Иван занял место на другом конце стола. Софья Ильинична бросила на него взгляд и недовольно зашевелила
