типа вдруг захотят переехать. Они ее сдавали, плюс пенсия. Так что долгов точно не было. А вы думаете, их могли из-за денег? – Нина расширила глаза.
Никита чуть не ляпнул «точно не из ревности», но вовремя осекся и рассудительно произнес:
– Это достаточно распространенный мотив для преступлений. Может что-то дорогое купить собрались и проболтались?
– Да вряд ли. Машина отца устраивала, хоть и ломалась часто. Да и кто сейчас дома деньги держит?
– Ваша правда. Что-то еще может вспомните? Друзей в Смоленске не было у них? – Никита взял допрос на себя.
– Да не особо. С соседками иногда общалась мама. Отец все больше в интернетах с кем-то спорил.
Никита сделал пометочку: «проверить чаты».
– Мы обязаны спросить – три дня назад где Вы были?
– В Москве. Детей со школы забрала, затем сына на соревнования возила, – нейтрально ответила Нина, не став возмущаться вопросом об ее алиби.
– Еще маленькая формальность. Нам, чтобы Ваши отпечатки и генетические следы исключить, надо у вас образцы взять. Вы не против? Просто ватной палочкой по щеке изнутри мазнуть, кровь брать не будем, не бойтесь, – вступил в разговор Мошкович, доставая набор.
– Конечно, – покорно согласилась молодая женщина и выполнила процедуру.
– Хорошо. Если что-то еще вспомните, звоните сразу же. Брату скажите, мы его ждем завтра утром, – резюмировал разговор Никита.
В этот момент в номер кто-то постучался. Это оказался Альберт, муж Нины. Пользуясь случаем, оперативники его тоже опросили. Он подтвердил алиби жены, но больше ничего интересного для полицейских не добавил. Свое местонахождение в момент убийства Альберт сразу подтвердил, показав фотографии с корпоративной вечеринки.
Никита с Мошковичем распрощались с Ниной и вышли из гостиницы.
– Не наши клиенты, – безапелляционно заявил Мошкович.
– Это правда. Женщины, кстати, вообще реже убивают. Но! Женщины чаще мужчин партнеров убивают, – улыбнулся Никита.
– Брр. Так я никогда не женюсь, – напарник скорчил гримасу.
– Но на Нину ты как кот на сметану смотрел, – подколол его Никита.
– Да ладно, – Мошкович залился краской. – Просто лицо такое милое. И как-то жалко ее стало.
Никита ничего не ответил, хотя для себя отметил смущение напарника. Они уселись в машину и направились в отдел. Там их уже дожидался Филипп.
– Вот справочка, – сиял он, протягивая листок расчета пенсии. Из него следовало, что супруги Берштейны трудились в каком-то подразделении МИД СССР, затем в МИДе России, в общей сложности с 1977 по 1995 год. Никита повертел бумажку и отдал ее Мошковичу.
– Вряд ли кто-то в МИДе их вообще помнит. Подшей в дело, плиз. Пенсия, наверное, у них после МИДа неплохая. Вадик, давай банк запросим, что у них на счетах было. Может и вправду из-за денег их порешили?
– Хорошо, – кивнул Мошкович, – Я обедать. Кто со мной?
С
