Питеру исполнится восемь, она трахнулась бы не только с окружным прокурором Арчибальдом Боллом, но со всем его офисом и считала бы, что ей повезло, потому что ей не оденут металлической шапки и не пропустят через нее десять тысяч вольт.
– Значит, договорились? – спросил Арчибальд Болл, разглядывая уже ее ноги.
– Договорились.
В суде, когда ее спросили, что она хочет сказать, Тереза ответила: «Признаю свою вину», и судья вынес приговор: «Тысяча восемьсот девяносто дней, за вычетом срока, проведенного в предварительном заключении». Терезу отвезли обратно в тюрьму, дожидаться следующего утра, чтобы отправиться в Рейфорд. Вечером, когда ей сообщили, что пришел посетитель, она ожидала, что из темного коридора перед ее камерой появится Арчибальд Болл с оттопыренной ширинкой на льняных брюках.
Вместо него появился Джимми Арнольд. Он принес ей на ужин холодную жареную курицу и картофельный салат. В ближайшие пять лет ее ждала тюремная баланда, потому Тереза набросилась на курицу и потом даже облизала пальцы, отбросив всякую видимость хороших манер. Джимми Арнольда все это нисколько не смутило. Когда она вернула ему тарелку, он протянул ей фотографию: она с Питером, который сидит на кухонном столе. И ее портрет, нарисованный Питером: неправильный овал, кривой треугольник с одной палочкой, то есть рукой, и без ног. Рембрандт, да и только, если учесть, что ему, когда он это нарисовал, только что исполнилось два года. Тереза смотрела на эти подарки, которые принес Джимми Арнольд, и старалась не выдать своих чувств голосом или взглядом.
Джимми Арнольд заложил ногу за ногу и потянулся на стуле. Громко зевнул и сухо кашлянул в кулак. Потом произнес:
– Нам будет не хватать тебя, Тереза.
Она доела остатки картофельного салата.
– Я вернусь раньше, чем вы успеете соскучиться.
– Мало у кого есть такие способности, как у тебя.
– Составлять букеты?
Он хохотнул и внимательно посмотрел на нее:
– Нет, я о другом.
– Ну, тут нужно только не брать близко к сердцу.
– Нет, не только. – Он погрозил ей пальцем. – Не нужно недооценивать себя.
Тереза пожала плечами и снова посмотрела на свой портрет, нарисованный сыном.
– Раз уж тебе предстоит отдыхать, – продолжал он, – скажи, кто, по-твоему, лучше тебя заменит?
Она поглядела в потолок, потом на ряд камер напротив.
– В составлении букетов?
Он улыбнулся:
– Да, назовем это так. Так кто же лучший флорист в Тампе, кому передать твой титул?
Думать долго ей было ни к чему.
– Билли.
– Кович?
Она кивнула:
Джимми Арнольд обдумал ее ответ.
– По-твоему, он лучше Мэнка?
Она кивнула.
– Мэнк
