на Максима долгим внимательным взглядом. Как друг. Максим внезапно ощутил себя так, словно лопнул, стягивающий ему плечи и сдавливающий грудь, широкий и жёсткий ремень. Он глубоко вдохнул и с удивлением понял, что раньше ему совсем не хватало воздуха. Ему так нравилось дышать всей грудью и, казалось, ничего на свете не было слаще. Ему вспомнился дождь, и он снова стал водой. Максим почувствовал, как его несёт с бешеной скоростью. С вершины вниз. И вдаль… Только вода. И воздух… Нет, он уже не остановится. Он не представлял как, но ему на самом деле необходимо найти таймеров!
Максим постарался вспомнить всё, что слышал о них… Таймеры. Погрешность генетического программирования. Результат сложного эксперимента. Люди с абсолютной доминантой интеллекта. Почти шизофреники, но, в отличие от них, давно переставших существовать, на редкость адекватны. Видят то, что не видно другим, слышат то, что не услышит больше никто. Черноглазы, худощавы, угрюмы, хитры, как лисы и быстры, как время. Они сами и есть время. Каким-то непостижимым образом они способны без временного устройства создать истончённый слой времени и раздвинуть его. Когда Новый Век понял, что таймеры не совсем то, что нужно идеальному миру, их попытались контролировать. Выселили на пустующий остров и установили наблюдение. Но… В один прекрасный день обнаружили, что таймеры… исчезли! Минуя сложную систему слежения, они словно растворились в воздухе, чем вызвали нешуточное беспокойство. Но таймеры никак не проявляли себя, и постепенно волнения улеглись. Таймеров объявили вне закона и, на всякий случай, наложили запрет на общение с ними, ведь они ушли бродить, а значит, представляли опасность для Нового Века. Их продолжали искать, проявляя усердие, но всё напрасно. Уже много лет ни один из таймеров так и не дал себя обнаружить. Но они есть где-то. И они нужны Максиму, необыкновенно нужны! И наплевать, что ему могут быть совсем не рады. Он найдёт их и заставит, уговорит, упросит…
– Как их найти?
Надежда слабым проблеском метнулась в душе Максима. Иакову что-то известно о местонахождении таймеров, ведь неспроста он заговорил об этом.
– Не знаю.
– Не знаешь?!!
Максим во все глаза смотрел на Иакова. Отчаяние! Гнев! Обида. Усталость… Безразличие… Максим не подозревал, что столько чувств могут разрывать всего лишь долю секунды его, Максима, жизни одновременно, словно голодные детёныши дикого зверя. И вдруг проступила нежность. Она была такая нежданная, эта нежность. Она уютно устроилась где-то внутри Максима и погладила его сердце тёплой рукой. Его друг Иаков… Конечно, он не может ничего знать о таймерах. Он был музыкант, его друг. Музыкант в двадцать первом поколении. Виртуоз. Скрипач. Откуда ему знать? Мастерство Иакова было филигранно, в его руках скрипка превращалась в любое создание, способное звучать, в любое, угодное Иакову. Она могла петь, как влюблённая женщина и тосковать, как брошенный в одиночестве старик, ликовать как победивший в битве воин и стенать, как заблудившаяся птица, она могла плакать и смеяться, скрипка Иакова. А он был её Повелителем. Тираном. Благодетелем. Он был её любовью,
