обняла Гарика за плечи и стала целовать его нежно и ласково.
На Окраине будет все, как в Европе
Минут через пять Ядвига оттолкнула от себя водителя.
– Ты все делаешь не так. Так только безграмотные дикари делают, а ваша страна идет в Европу. Сейчас я покажу тебе, как это делают в Европе, а ты учись и ничего не бойся. Считай это первым уроком толерантности.
Минут через тридцать Ядвига выпустила из своих рук доведенного до изнеможения любовника.
– Ну, и как. Понравилась Европа? – спросила она.
– Да моя жена ничего подобного со мной никогда не делала, – пробормотал шофер. – А если б я ей такое предложил – убила бы. Она у меня поварихой работает. На спину ляжет, ноги разбросает в разные стороны, и все.
– А по-другому не пробовал свою жену? – внимательно посмотрела на Говорова Ядвига.
– Нет, она не хочет: или так, или спокойной ночи. А ты из меня все соки высосала за полчаса. Никогда не думал, что такое может женщина с мужиком делать.
– Завтра преподам тебе второй урок европейской толерантности. А теперь, все – поехали. И мужу не вздумай ляпнуть о том, что ты тут со мной делал. Он у меня очень ревнивый. И говорить будешь со мной всегда на вы, никакого панибратства. Иначе, он все поймет, и тогда тебе не жить! Ты меня всю понял?
– Всю, – Говоров повернул ключ зажигания и выехал на трассу.
Ядвига подкрасила губки, поправила лифчик и бросила в рот мятную жевательную резинку.
– Зиновий, ты, когда с женой своей это делаешь, бывало так, чтобы она с тобой полностью расслабилась, кричала или сознание теряла?
– Жена у меня повариха, – напомнил Говоров. – И чтобы она сознание потеряла, ей десятилитровой кастрюлей с горячей водой по голове надо врезать, и еще не факт, что поможет. У нее там кость. Вот, у вас голова болит?
– Бывает.
– А у моей – ни разу не болела, ни в праздник, ни в будни. Повариха, короче.
В хирургии
В эту ночь в хирургии дежурил Фридман. Осмотрев рану, он тут же отправил Гарика в операционную.
– Надо руку спасать. Он может остаться без кисти, – проговорил Фридман
Через несколько минут в хирургическом отделении появилась главврач психбольницы Лариса Ивановна. Увидев Алису, она завела ее в пустую ординаторскую.
– Докладывай, что случилось.
– Я виновата во всем. Это я просила отпустить больного, и Гарик выполнил мою просьбу.
– Докладывай по порядку, я потом сама решу, кто прав, а кто виноват.
– Мы приехали к больному. Уже было темно. Больной сразу не понравился Гарику. Он обыскал его и нашел за поясом немецкий штык. Он хотел отвести его в машину, но Свистунов стал симулировать сердечный приступ, и я попросила санитара дать ему лекарство.
