не раньше – должно было произойти ожидаемое столкновение.
В стремительно приближавшемся кризисе между партией короля и партией Пима лишение епископов политической власти сыграло бы центральную роль, поскольку их голоса, пока они их сохраняли, могли заблокировать инициативы Пима в палате лордов. Пим, благодаря помощи пуританских депутатов от лондонского Сити, неизбежно использовал бы против епископов тех же крикунов-подмастерьев и моряков, которые прошлым летом отправили на смерть Страффорда. Но король, твердо веривший, что почтенные лондонцы теперь на его стороне, принял меры, чтобы перехитрить подстрекателей. В последние месяцы подходы к зданиям парламента охранялись отрядами лондонской милиции под командованием графа Эссекса. Их солдаты водили дружбу с лондонскими парнями, а командир дружил с Джоном Пимом. Теперь Карл заменил эту охрану ротой, набранной из милиции Вестминстера под командованием графа Дорсета. На бумаге это было представлено как любезность, сделанная во имя безопасности парламента. На самом деле он поставил на подступах к парламенту солдат, не любивших и презиравших лондонцев, и офицеров, которые, будучи людьми из Вестминстера, имели друзей при дворе или зависели от него. Так король исподволь завладел ключевой позицией.
Слухи о том, что к палате общин собираются применить силу, начали распространяться еще до смены охраны. В радостный день прибытия короля члены оппозиционной фракции в Сити посчитали, что роялисты могут напасть на парламент, и приготовились не допустить этого. Миссис Венн, муж которой – капитан милиции, один из представителей Сити в парламенте и ярый противник приветственных демонстраций в честь короля, сидела в магазинчике своего соседа и в слезах заламывала руки. Она не сомневалась, что палата общин окружена и ее мужу угрожает опасность быть убитым, но отважный бакалейщик, попеременно размахивая пистолетом и постукивая по рукояти меча, успокаивал ее обещаниями отомстить.
В следующие дни подмастерья, подстрекаемые своими пуританскими мастерами и обрадованные возможностью прогуляться до Вестминстера, собрались перед зданием парламента и начали выкрикивать «Нет епископам!» так же громко, как за два дня до этого кричали: «Боже, храни короля!» 29 ноября они увидели не курящего свою неизменную трубку пуританина графа Эссекса и своих добрых соседей из лондонской милиции, а высокомерного графа Дорсета и красавцев из Вестминстера, готовых к схватке. В ходе последовавшей за этим драки лондонские парни были отброшены от ограды, причем основной урон был нанесен не столько их телам, сколько их гордости.
Получив известие о потасовке, роялисты из палаты общин во главе с Эдвардом Хайдом потребовали, чтобы было проведено расследование причин проблемы. Подмастерья, утверждали они, своим агрессивным поведением нарушили привилегии парламента. Атака роялистов была хорошо продуманной, но друзья Пима обошли их с фланга. Конечно, пусть будет расследование,
