отлично, Марина! Это платье мало кому подходит, роста не хватает, а вам просто отлично! А, вот, нашла! Сверху прикиньте!
И подала Мане жилетку изумрудно-зелёного цвета.
Маня «прикинула».
– Можно я вас сфотографирую? Для инстаграма? Просто костюм, как идею! Смотрите, как всё сошлось, как соответствует друг другу!
Маня дала себя фотографировать – исключительно «как идею». Как писательница Покровская она фотографироваться не могла – влажные волосы торчат в разные стороны, щёки красные, очки то и дело запотевают, и приходится их сдёргивать.
А потом ещё покрутилась перед зеркалами.
Пожалуй, её вечер-люкс вообще не отменяется, а наоборот начинает сверкать новыми красками!
Продавщица Юля – теперь, немного прийдя в себя, Маня и её узнала, – вернулась из аптеки с пластырем и присыпкой и принялась восторгаться:
– Светлана Алексеевна, как вы ловко всё придумали! И сочетание какое правильное! Вам так хорошо, Марина! Так хорошо! И это платье! Вы в нём совсем другая! Вообще другая!
– Юля, нам ещё нужно придумать обувь! Что у нас осталось?
– Да почти ничего.
– Нам же нужно без пятки! У Марины на месте пятки… фарш какой-то. Туфли не годятся.
– Пляжные только.
– Нет, пляжные тоже не годятся. Нужно с закрытым мыском.
Маня глубоко вздохнула.
Ну, ничего же, ничего! Деньги пока есть. И если бы не дождь и не марафонский бег с Елагина острова, она бы ничего не стала себе покупать. Просто… обстоятельства так сложились. Форс-мажор.
В конце концов нашлись и туфли – чёрные лакированные тапочки с жемчужинами по бокам, красота!.. Тапочки назывались отчего-то «мюли».
Маня заплатила не дрогнув. Между прочим, бельё оказалось дороже обуви!
Управляющая выдала ей зонт с эмблемой магазина.
– Это подарок, Марина! В прошлом году мы постоянным покупателям дарили, и вот парочка ещё осталась. А ваши вещи я пришлю, только скажите куда. Чтоб мокрое не таскать!
Маня с лёгким сердцем оставила «мокрое» в магазине, прицепила Вольку на поводок, ещё раз поблагодарила и покланялась немного и, чувствуя себя совершенно счастливой, новой и… другой, села в такси.
Дождь всё шёл.
– В гостиницу «Астория», пожалуйста, – со счастливым вздохом сказала она водителю.
– А я вас узнал, – признался водитель. – Вы писательница.
– Да, – согласилась Маня. – Я писательница.
Тётя Эмилия была задушена шнуром от настольной лампы. Разбитая лампа валялась тут же, рядом с креслом.
В кабинете и гостиной всё перерыто и перевёрнуто, дверь в квартиру не заперта.
– Так кто, вы говорите, к ней приходил? – спрашивал у Мани мужик, от которого сильно несло луком и перегаром. – Вчера?
Маня соображала плохо.
Она вернулась утром на Мойку и… нашла тётю Эмилию. Позвонила
