style="font-size:15px;"> Ей показалось, что кто-то сказал на ухо: «Извините, но до Нового года осталось пять минут. Вам надо поторопиться…»
Она очнулась у себя на кухне. Как доехала домой, как поднялась в квартиру – не помнила. На кухонном столе лежала бандероль. На полу – кульки с провизией. Вопросительно изогнутая синяя тень настольной лампы дотянулась до потолка. Часы показывали без пяти минут полночь. Зоя вскочила, протирая глаза, и рванулась к телевизору. Там по русскому каналу шло в записи приветствие президента. Куранты на Кремлевской башне отбивали последние минуты года, Зоя, широко зевнув, откупорила шампанское и глотнула из горлышка. Вино полилось по щекам, шее, намочило платье, грудь. Она разделась и опять приложилась к бутылке. Пока не осушила до дна – не остановилась. Пузырьки лопались в ушах и животе, щекотали под ложечкой. Захотелось закружиться, взлететь, упасть, расхохотаться и заплакать одновременно. Зеркало с протокольной беспристрастностью отразило немолодую, полуобнаженную женщину без следов былой красоты.
Тяжелые груди мешали, раскачиваясь в такт пьяной синкопе, но Зое захотелось свободы. Пошатываясь, подошла к столу, на котором лежал некрасивый пакет. Но снова отвлеклась – по телевизору хороводила Бабкина, подмигивая и притоптывая. Зоя поймала ритм и, завывая, пустилась в пляс. Она шлепала себя по мясистым бедрам, трясла плечами, приседала. Широко загребая руками, чуть не опрокинула вазу. Наконец Бабкину сменил струнный квартет, и Зоя упала на диван. Укутавшись в плед, она никак не могла вспомнить, что же такое важное собиралась сделать. Свело живот, она с трудом поднялась. По дороге в туалет взгляд упал на кухонный стол. Как же она могла забыть?!
Посылка была от бывшей соседки Тамары. Та уже два года как вернулась в Россию и называла себя декабристкой. Поехала в Сибирь за мужем, чтобы предотвратить утечку из нефтяной скважины. Он присосался там намертво, а Тамара опасалась появления возле него какой-нибудь длинноногой «скважинки», которая сама превратится в насос. Мужа нельзя было оставлять без присмотра, и она сменила север Америки на север России. Зоя частенько вспоминала золотые времена посиделок на Тамариной кухне. Гадала Тамара на кофейной гуще просто фантастически. Все видела. Если бы она не уехала, то Зоя хотя бы заранее знала, чего ожидать, а так все случилось как гром среди ясного неба.
В посылке, кроме футляра с ржавыми ножницами, было короткое письмо и пара фотографий пополневшей подруги в роскошной шубе. Она стояла у дома, размером и видом напоминавшего районный Дворец культуры. В письме Тамара путано объясняла, почему она решила отослать эти странные ножницы подруге: их нашли при раскопках какого-то кургана, и главное их достоинство состояло в том, что они никогда не тупились. Советовала быть с ними поосторожнее. В общем, такой профессионал, как Зоя, во всем разберется сама. Зоя никак не могла понять суть объяснений и, отложив письмо, взяла в руки странный подарок.
– Господи,
