его на спину, МакКелли убедился, что пульс, хотя и слабый, поддерживает жизнь в его теле, побитом камнями. На руках и лице кровоточили порезы. Один из них был довольно глубоким. Кровь на коже смешалась с грязью и пылью, а потому выглядела устрашающе.
Генри вернулся к Дейтону и, подав руку, помог ему оторваться от стены. Подставив плечо, он повел его к Саре, которая уже не плакала, а тихонько всхлипывала. Усадив Болларда рядом с ней, задумчиво спросил:
– Что же мне делать с профессором и нашим проводником? Оба без сознания.
– Надо навострить уши и ждать, когда придут в себя, – высказал свое мнение Дэйтон. – Услышим стоны – придем на помощь.
– Может, ты и прав, – задумчиво сказал Генри. – Другого выхода все равно нет.
– Давайте заполним время ожидания перекусом, – предложил Боллард. – Я, когда нервничаю, всегда хочу есть. А после перенесенного стресса – быка бы съел.
Сара покачала головой и, хлюпнув носом, сказала:
– Это без меня. Мне сейчас не до еды.
– Генри, ты не принесешь мой рюкзак, – попросил извиняющимся тоном Дэйтон. – Я бы и сам… но ноги пока еще меня не слушаются.
– Без проблем, – сказал тот и, хромая на левую ногу, пошел к тому месту, где нашел Болларда.
– Самый простой способ скрыть хромоту на левую ногу – хромать и на правую, и у тебя будет вид морского волка, шагающего вразвалку, – крикнул ему вслед Дэйтон.
– Шут гороховый, – бросил беззлобно в ответ через плечо Генри. – Вон как разговорился! А весь день прикидывался молчуном.
– Так я же сказал, что после этой переделки с землетрясением и выйдя живым из его камнепада, я стал другим человеком.
Однако спокойно поесть Болларду не удалось. Одновременно в себя пришли Вэнс Милтон и Чангпа Дордже. Как мог быстро, МакКелли сначала подошел к руководителю их экспедиции. Тот лежал с открытыми глазами, в которых все еще зияла пустота.
– Профессор, вы как? – спросил он, внимательно оглядывая его лицо. Оно было белым, словно мел. Казалось, кровь покинула его кожные покровы.
– Бывало и получше, – сказал тот настолько тихо, что Генри пришлось к нему наклониться, чтобы услышать.
– Что у вас больше всего болит?
– Голова. Кажется, еще немного – и она разлетится на части.
– У вас рана на голове. Кровоточащая. Тошнота есть?
– Терпимая.
– А сколько у меня пальцев? – спросил МакКелли, подняв перед его глазами руку.
– Два, – ответил профессор – и легкая улыбка промелькнула на его лице.
– На этом мои познания относительно сотрясения мозга закончились, – сказал Генри. – Однако оно, по всей видимости, у вас все же есть. Поскольку я вам больше ничем помочь не могу, пока расслабьтесь и полежите, а я пойду проверю состояние нашего проводника. Он тоже, как и вы, пропустил самое интересное, валяясь среди камней без сознания.
– Что
