не собирался подслушивать, но акустика здесь что надо, поэтому без обид. Оно само.
– Просто скажи: да или нет.
– Да откуда ж я знаю? Мне не докладываются.
– Ты – её подруга. Уж если кому и известны такие вещи, так тебе.
Ярик растеряна. Что, в общем-то, неудивительно. Этот рогоносец тоже гений, нашёл у кого спрашивать. Я хоть и не верю в женскую солидарность, вот только очень сомневаюсь, что Абрикосову можно назвать сплетницей.
– А ещё сама Диана в курсе. Не пробовал спросить у неё?
– Значит, да.
Мажорик такой несчастный, что просто: "Тёть, дай копеечку". Он же реветь не собирается, нет?
– Я этого не говорила!
– Но и не отрицаешь.
– Слушай, Стёп. Это ваши личные дела и вам стоит обсуждать их исключительно друг с другом. В другом месте советников ты не найдёшь, а если найдёшь – гони их куда подальше.
– Что с ней можно обсудить, если она в отказ идёт и обиженку из себя сразу строит?
– Так, может, потому что действительно не виновата?
– Конечно, нет. Видимо, засосы ей оставили случайно в толкучке метро.
Едва сдерживаю хрюканье. Приходится замаскировать его под приступ кашля.
– Оо… – Ярослава в край обескуражена.
– Я давно подозревал, – ладно, Стёпыч молодец. Нюни не распускает и худо-бедно держит марку. – Просто, наверное, надеялся, что ошибаюсь и горстями глотал её отговорки.
– И что теперь будешь делать?
– А есть варианты? Я лишь хочу понять, насколько сильно я кретин и как давно меня водят за нос.
– Не знаю, Стёп. Правда не знаю. Не могу сказать, что Ди со мной откровенничает. Куда больше должны знать её подружки с журфака. Несмотря на то, что мы живём вместе, она чаще зависает именно с ними. У неё вечно то кафешки, то выставки, то клубы – мы редко дома пересекаемся.
– Или не клубы.
– Или не клубы.
Оу. Неловкая какая пауза. Надо ли спасать положение, влезая без спроса, или сами справятся?
Сами. Ещё чутка потоптавшись, гость комкано прощается и вперевалочку, напоминая неуклюжего медведя, учапывает на выход.
А я уже тут как тут.
– Сделаем ставки: куда он пошёл? – оперативно занимая его место, с заговорщеским видом склоняюсь к Абрикосовой. – Я за нажраться. Ща заправится под завязку и поедет расставаться. Правда с утра протрезвеет и обратно побежит, потому что подкаблучник – это не статус, а образ жизни.
Ярик в ответ строго зыркает, недовольно поджимая губы. Ну вот, только что была мисс "сочувствующее очарование", а теперь снова превратилась в хмурую буку.
– Кролики не только ценный мех, но и длинные уши?
– Я музыкант. У меня слух хороший.
– Зато с координацией паршиво.
– Никто не идеален. Зато я легко поддаюсь дрессировке. При условии, что повезёт с дрессировщицей.
– Так и запиши в резюме.
– Запросто.
