волнение за нелепой экспрессией. Публика приняла её выступление прохладно, только Ефим аплодировал стоя и кричал «Браво!». Серафима впервые за несколько недель увидела его счастливым.
На следующий день все газеты кричали о потрясающем дебюте Тамары Плотниковой: «Не замеченный бриллиант засиял в знаменитом спектакле…», «Стать звездой никогда не поздно, в сорок лет карьера только начинается!», «Нелёгкий путь к долгожданной славе».
Вечером театральный режиссёр Олег Михайлович пригласил в ресторан всю семью Плотниковых. Тамара надела своё лучшее платье, но не смогла изменить скорбное выражение лица. Вечер походил на свадебные поминки, однако Ефим был радостен, шутил и общался с новым знакомым, как старый друг. Серафиме было неловко, когда мамин режиссёр громко восторгался её изяществом, а также нахваливал красоту Тамары. Он часто повторял, что «талант, как драгоценный камень, требует огранки» и что «такая царица достойна большего», а отец улыбался и поддакивал.
Когда Плотниковы вернулись домой, папа спросил Серафиму, понравился ли ей Олег Михайлович?
– Нет! – честно ответила она. – А почему ты спрашиваешь?
– Да так, не почему. Просто…
Он задумчивый отправился в душ. Серафима же почувствовала злость и тревогу. От неё как будто скрывали что-то ужасное. Девушка поспешила за объяснениями к маме, но увидела её в слезах. Тамара тоже не ответила на вопросы дочери, только отругала её за то, что та вошла в комнату без стука и велела идти спать.
Серафима разозлилась ещё больше, но ничего не сказала. Она решила сама тайком выведать, почему мама не рада успеху? Что нужно этому Олегу Михайловичу? И главное, что папа до поздней ночи делает на работе? Она обратилась за помощью к единственному человеку, которому полностью доверяла и на которого могла положиться.
На следующий день в семь часов вечера, Серафима с Павлом ждали в машине недалеко от входа на лесопилку. Смена у рабочих закончилась, и они толпой вышли на остановку, чтобы сесть в трамвай и разъехаться по домам. Однако Ефим из ворот не выходил, значит действительно до поздней ночи оставался на работе. Серафима была готова перелезать забор, карабкаться по пожарной лестнице и даже драться с охраной, если через проходную не пустят. Она чувствовала, что если не заставит отца рассказать, что происходит, случиться беда.
Трамвай увёз последних пассажиров. Серафима подождала немного, осматриваясь и выискивая людей поблизости, и, убедившись, что никого нет, спросила:
– Пошли?
– Подожди, там ещё кто-то идёт, – сказал Павел.
Серафима посмотрела, куда он указывает, и увидела отца. Он вышел через ворота на пустую остановку и стал ждать. Долго ждать не пришлось – из города приехал автобус, заполненный людьми. Никто не вышел, только Ефим зашёл внутрь. Двери за ним сразу закрылись, и автобус поехал дальше, прочь от лесопилки и города.
Павел завёл мотор и двинулся за ними, держась на приличном
