хвост. На такого трудно не обратить внимание. Он вечно ошивался на конференциях и семинарах. Журналист какой-то датской газеты. Мне сказали название газеты, но я не запомнил.
Журналист смотрел в видоискатель камеры, направив объектив в сторону моря.
Словно почувствовав, что я его разглядываю, он опустил камеру, и повернулся ко мне.
Очень светлые наглые глаза, слегка навыкате, почти не моргают. Верхнюю губу оттеняет презрительная стрелка усов.
– Доктор Захаров? – поздоровался он, протягивая мне руку. – Доброе утро. Я Олаф Расмуссен, журналист из "Моргенависен Джулландс Постен".
Оказывается, еще один человек, кроме Джонатана, может правильно, не коверкая, произнести мою фамилию. Я пожал ему руку.
– Что вашу газету заинтересовало в Гренландии?
– Я веду в нашей газете научно-популярную колонку. Читателям интересно знать, что происходит на переднем крае науки, – объяснил Олаф, извлекая коммуникатор. – Не откажетесь ответить на пару вопросов?
– Что вы хотите знать?
Он включил в своем ccn режим диктофона.
– Для начала расскажите нашим читателям о себе.
Я поведал, что меня зовут Мстислав Сергеевич Захаров, мне тридцать два года, я холост, закончил три вуза: шведский Каролинский институт, по специальности "терапевт-диагност", Уральский политехнический институт, по специальности "медицинская роботехника", а также университет Джона Хопкинса в Америке, по специальности "программист-оператор хирургических роботов". Кроме русского и английского языков, знаю шведский. Опыт работы: три года интернатуры после Каролинского института, а так же два года самостоятельной практики, после Уральского политеха, с одновременным окончанием ординатуры
– Другими словами, вы больше врач, чем физик. Почему вы сотрудничаете с Вакуумной лабораторией?
Я пожал плечами:
– Руководство лаборатории посчитало, что им в штате необходим врач. Они пригласили меня, заодно обеспечив первоклассной аппаратурой. Мне было лестно освоить новые возможности, поэтому я дал согласие.
– Как вы восприняли изменение цели экспедиции?
– Неоднозначно. С одной стороны, жаль, что не удастся посетить лунную базу, и посмотреть тамошние чудеса. Говорят, там очень интересно. С другой стороны, Гренландия – не менее интересное место.
Он задал мне еще множество малозначительных вопросов, и без сомнения, задавал бы и дальше, если бы на палубу не выпорхнули ранние пташки – Джонатан и его коллега Поль Клеман.
Джонатан был всклокочен, красноглаз, куртка одета на голое тело, лицо небритое, помятое и одутловатое. Хорошо посидел вчера в баре. Поль, наоборот, изысканно одет (бабочка вместо галстука, из грудного кармана торчит кончик носового платка, в петлице бутоньерка), тщательно причесан, гладко выбрит.
Олаф Расмуссен тут же переключился на новых жертв, что позволило мне вздохнуть с облегчением. Я прогулялся по палубе, разглядывая палубные механизмы.
Пикнул
