чем к шипящей кобре. На ней был алеутский анорак с меховой опушкой. С океана, несмотря на разгар лета, ощутимо тянуло промозглым холодом.
– Минутку я всегда найду. Чем я могу помочь?
– Как раз требуется ваша помощь, как врача. У меня для вас пациентка.
Вот как? Уж не сама ли Шейла?
– Я вас слушаю.
– Не здесь. Пойдемте.
Я пошел за Шейлой. Мы вышли из зоны стройки. На пляже, почти возле кромки воды, стояло пять человек. Наш шеф. Рядом с ним – высокий темнокожий мужчина. Миниатюрная японка. Даже сквозь широкую меховую парку было видно, что она беременна. Седой представительный джентльмен пожилых лет. И высокий, очень худой человек в костюме священника.
Шеф принялся представлять мне незнакомцев. Высокий черный парень оказался мэром поселка, по имени Масимба Нгуема. Японка Акико Хасимото – его жена. Седой мужчина был моим коллегой, местным врачом. Он представился, как доктор Джеймс Мэйсон. Священника звали Майкл Доббс.
Я уже догадался, что моя пациентка – это госпожа Хасимото, и спросил, чем могу помочь. Но доктор Мэйсон, взяв меня за локоть, отвел в сторону. Он поведал мне вполголоса, что давно наблюдает, как протекает беременность госпожи Хасимото. Он определил поперечное положение плода. Он спрашивал меня: помогу ли я ему принять роды, или следует отправить Акико на материк? Я пообещал коллеге, что помогу, чем смогу, но предупредил, что моя аппаратура еще даже не разгружена с корабля. А ведь ее надо не только сгрузить и распаковать, но собрать, протестировать и настроить. На все это нужно время. Я спросил, когда у госпожи Хасимото наступает срок, и доктор ответил, что время еще есть – у нас в запасе три-четыре недели. Выспросив у доктора Мэйсона другие интересующие меня вещи: есть ли помещение, где можно осмотреть пациентку, какой аппаратурой он обладает, возможности транспортировки на материк, и другое, я подошел к госпоже Хасимото.
На меня смотрела совершенно очаровательная мордашка. Безупречный овал лица, черные, выразительные, миндалевидные глазки. Пушистые ресницы. Изящный "европейский", чуточку курносый носик, чувственный пухлый рот. Уголки глаз и рта задорно приподняты, что делает ее лицо всегда улыбающимся, живым и жизнерадостным.
Я протянул ей руку.
– Госпожа Хасимото… – начал я.
– Акико, – перебила она меня, пожимая мне руку в ответ, – меня все зовут Акико.
– Хорошо… Акико, доктор Мэйсон мне сказал, что собрался отправить вас рожать на материк, но вы категорически отказались. Почему? Могу я переубедить вас?
– Как же я брошу своего мужа? Он без меня пропадет совсем. Кроме того, я отказалась ехать на материк, потому что знала: в наш поселок приедете вы, и вы мне поможете!
Улыбка Акико была ослепительной и располагающей. Так улыбаются дети, которые знают, что им ничего не грозит.
– Откуда вы могли такое знать? Я сам узнал всего неделю назад. Я с остальными ребятами собирался лететь на Луну!
– Не спрашивайте, откуда, я и сама не могу объяснить, –
