задрала голову: с ветвей бука на нее смотрела белка. Похоже, она посмеивалась.
– Я не котенок. Я девочка, – возразила Лилиан.
– Ага, а я старый пес, – хмыкнула белка и заголосила, подражая унылому собачьему вою.
– Да нет же, я девочка, – настойчиво повторила Лилиан.
Но белка уже скрылась в ветвях.
Лилиан попыталась встать и неловко повалилась на траву: слишком много у нее теперь было ног.
– По крайней мере, я была девочкой.
Она повторила попытку, на этот раз более осторожно. И тут ей стало ясно: нужно двигаться так, будто она по-прежнему девочка. Кошачье тело само разберется, что ему делать.
Оглядевшись, Лилиан обнаружила останки растерзанной змеи – она отпрянула, шерсть на загривке встала дыбом. Значит, это был не сон.
Лилиан ужалила змея. Она умирала. А потом… Что было потом? Она помнила лишь светящийся туннель и голоса.
Фейри. Это фейри явились, чтобы спасти ее.
– Белка! – завопила она, задрав голову. – Ты видела фейри? Ты видела мое превращение?
Никто не ответил.
– Кажется, мне не очень-то нравится быть кошкой, – пробормотала Лилиан.
Вот уж теперь ей действительно были нужны фейри.
Лилиан успела освоиться с новым телом, пока бежала до ручья, но легче ей от этого не стало. Никакие фейри ей, как обычно, не встретились. И что теперь прикажете делать? Не может же она всю жизнь оставаться кошкой.
Отыскав тихую заводь, Лилиан свесилась с берега, посмотрела на свое отражение и… увидела кое-что очень-очень странное. Такое, чего, вообще-то, быть не могло. Из воды на нее смотрела девочка. Лилиан подняла лапу – девочка подняла руку.
Лилиан задумалась.
– Они изменили твой облик, – раздался голос сверху. – Теперь ты не совсем девочка. Но и не совсем кошка.
Она подняла взгляд: на ветке над ее головой восседал старый ворон.
– Ты говоришь о фейри?
– Нет же. О кошках.
– О кошках? – удивилась Лилиан. – Что-то я не понимаю…
– Ты умирала, а у них не было при себе безоара, чтобы вытянуть яд. Впрочем, молока для вымачивания камня у них тоже не было. К тому же без рук трудновато приложить безоар к укусу. И они решили сделать, что могли. Они превратили тебя в того, кто не умирал.
Про безоар Лилиан знала. У Харлин Уэлч был такой. Ее муж нашел камень у оленя в желудке, когда разделывал тушу. Гладкий, плоский сероватый камешек, размером с крупную монету. Если вымочить его в молоке и приложить к месту укуса, он прилипнет, а потом, высосав яд, сам отвалится. При укусах змей и бешеных животных лучше средства не найти.
– Я останусь такой навсегда? – спросила Лилиан.
– Может быть, – задумчиво произнес
