этих людей недоумение или тупое безразличие; им было глубоко наплевать на фразировку или на то, как мы выстраиваем импровизацию. Но то была публика. Живые люди. И мы искренне радовались, когда нам удавалось пробудить в этих людях живую искру, хотя бы какой-никакой маленький интерес. Здесь же одни камни. Вряд ли мы найдём с ними общий язык.
– Вы глубоко заблуждаетесь, Андрей! Мы будем играть для себя, получая при этом эстетическое наслаждение. Именно здесь, в замкнутом пространстве, без влияния извне, без каких-либо поправок внешней среды, мы сможем достичь тех вершин мастерства, которые просто немыслимы в современном обществе. Не забывайте, что джаз в настоящее время не является достоянием широких масс, это, скорее, культовая музыка, музыка избранных, а значит нас с вами.
– Но я не могу играть в глухую пустоту! – вступил в разговор носатый. И потом, вся эта атмосфера не по мне! Я страдаю клаустрофобией!42 Здесь сыро и воняет! У нас не было договора работать в катакомбах! Я протестую и требую пересмотра контракта!
Голос у него оказался неприятно визгливый, а манера разговора базарно-истерическая. Лицо его тоже не отличалось привлекательностью – длинный, заострённый на конце нос и круглые, близко посаженные глаза делали его похожим на филина.
Леон спокойно выслушал носатого, обвёл всех холодным и цепким взглядом и, обращаясь ко всем сразу, произнёс:
– На сегодня достаточно. Все свободны. Завтра в это же время и на этой же сцене. Хусейн проводит вас.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
