и протер глаза, пытаясь сообразить, где находится, разогнать туман в голове и собрать мысли, разбежавшиеся во все стороны, как стадо без пастуха. Вглядевшись в темноту, понял, что находится под крышей. В слабом сером полусвете, брезжущем за единственным маленьким окошком, он разглядел запущенную комнату, пропахшую сырым деревом и гнилью. В очаге у оштукатуренной стены, прямо перед ним, под слоем золы дотлевали последние багровые угольки.
Сбоку от очага висела черная от старости деревянная ложка, с другой стороны была прислонена облысевшая метла – но других вещей, по которым можно было бы судить о хозяевах дома, Ричард не увидел. Уже рассвело, и судя по всему, довольно давно – просто солнце не показывалось. Неумолчный шорох дождя по крыше обещал пасмурный и сырой день. Струйки воды лились сквозь дыры прохудившейся крыши, просачивались в щели вокруг печной трубы, пятная новыми потеками и без того грязную штукатурку.
Глядя на эту стену, очаг и громоздкий дощатый стол, Ричард уловил призрачные обрывки воспоминаний. Подгоняемый желанием узнать, где Кэлен, пошатываясь, он поднялся на ноги. Притаившаяся боль напомнила о себе, и он прижал одну руку к груди, а другой вцепился в край стола.
Комната была слабо освещена; Кара, сидевшая на стуле напротив кровати, только по звуку догадалась, что он делает, и стремительно вскочила:
– Лорд Рал!
Ричард увидел свой меч на столе. Но он же только что…
– Лорд Рал, вы очнулись!
Даже при таком скудном освещении Кара выглядела великолепно. Ричард узнал ее боевое одеяние из красной кожи.
– Волк завыл и разбудил меня.
Кара покачала головой.
– Я сидела тут, не спала, присматривала за вами. Никакие волки не выли. Вам, наверное, приснилось. – Она снова улыбнулась. – Вам уже лучше!
Он вспомнил, как недавно не мог дышать. Рискнул сделать пробный вдох, поглубже, и обнаружил, что дышится легко. Призрак жестокой боли еще преследовал его – но в действительности она уже почти не ощущалась.
– Да, пожалуй, со мной все в порядке.
Обрывочные картинки беспорядочно замелькали перед его мысленным взором. Он вспомнил, как стоял один, неподвижно, в неверном свете раннего утра, а темный прилив солдат Имперского Ордена заливал лес. Он вспомнил их яростный напор, блеск вскинутых клинков. Вспомнил, как завел плавный танец со смертью. Ливень стрел и арбалетных болтов обрушился на него, а потом, наконец, другие люди вступили в бой.
Ричард оттянул подол рубахи и внимательно рассмотрел его, не понимая, почему его одежда совершенно цела и девственно-чиста.
– Ваша рубашка совсем испортилась, – объяснила Кара, заметив его недоумение. – Мы вас вымыли, побрили, а потом надели на вас чистую рубашку.
«Мы». Это слово заслонило в его сознании все прочие. Мы. Кара и Кэлен. Очевидно, именно это Кара имела в виду.
– Где она?
