страшная бойня?Слышите ль вы, как бушует и стонет
Море чужое в далёком краю?
Это погибших в неравном бою
Жёлтое море хоронит.
Видите ль вы, в глубине под волной
Мёртвою тенью лежат корабли,
Залиты тёмною кровью они,
Кровью такою родною.
К вам не глядят ли в окно по ночам
Взоры тяжёлой немой укоризны?
Жертвы ненужные бедной Отчизны
Снятся ли вам по ночам?
Г. Гейне (1797—1856)
***
Твои глаза – сапфира два, два дорогих сапфира;
И счастлив тот, кто обретёт два этих синих мира.
Твоё сердечко – бриллиант, огонь его так ярок;
И счастлив тот, кому пошлёт его судьба в подарок.
Твои уста – рубина два, нежны их очертанья;
И счастлив тот, кто с них сорвёт стыдливое признанье.
Но если этот властелин рубинов и алмаза
В лесу мне встретится один, – он их лишится сразу!
***
Как ты поступила со мною, пусть будет неведомо свету.
Об этом у берега моря я рыбам сказал по секрету.
Пятнать твоё доброе имя на твёрдой земле я не стану,
Но слух о твоём вероломстве пойдёт по всему океану.
И. Гёте (1749—1832)
***
Боюсь, дружок Тереза, как острого железа,
Твоих сердитых глаз.
И всё ж, когда ты водишь, ты вмиг меня находишь,
Меня находишь враз.
Поймав меня, в смущенье, прижмёшься на мгновенье,
И в лад стучат сердца.
Но вот повязка сбита, и снова ты сердито
Глядишь, как на слепца.
Мечусь я, спотыкаюсь, на стены натыкаюсь
В весёлой кутерьме.
Твоей любви молю я, не то, всегда горюя,
Блуждать буду во тьме.
***
На старой башне, у реки, дух рыцаря стоит.
Он, лишь завидит челноки, приветом их дарит:
– Кипела кровь и в сей груди, кулак был из свинца,
И богатырский мозг в кости, и кубок – до конца!
Пробушевал полжизни я, полжизни проволок.
А ты плыви, плыви, ладья, куда несёт поток!
З. Гиппиус (1869—1945)
***
Есть счастье у нас, поверьте, и всем дано его знать.
В том – счастье, что мы о смерти умеем вдруг забывать.
Не разумом ложно-смелым, пусть он и твердит своё,
А чувственно, кровью и телом не помним мы про неё.
Но счастье так хрупко и тонко: как слово, будто меж строк;
Глаза больного ребёнка; увядший в воде цветок.
И кто-то шепчет: «Довольно», и вновь отравлена кровь,
И ропщет в сердце безвольном обманутая любовь.
Нет, лучше б из нас на свете и не было никого.
Только бы звери да дети, не знающие ничего.
***
Изнемогаю от усталости, душа изранена, в крови…
Ужели нет над нами жалости, ужель над нами нет любви?
Мы исполняем волю строгую,
