style="font-size:15px;"> Уилл замолчал.
– Ты думаешь, что это хорошая идея?
Мне стало грустно, потому что это была явно плохая идея. Потому что мне не стоило бы общаться с мужчинами. Я просто не могла. Я чувствовала себя предательницей. Хотя завести друга звучало довольно безобидно.
– Не знаю, – честно ответила я.
– На самом деле мне нужно кое-что тебе сказать.
– Давай ты скажешь мне это в пятницу?
– Ладно.
– Хорошо.
– Тогда на связи?
– Да.
И Уилл положил трубку.
Пятничное утро я начала с пробежки. Я не бегала уже два года после того, как начала пить алкоголь до беспамятства. С этого дня я обещаю себе, что начну свою жизнь заново. Или хотя бы попытаюсь. Потому что я устала смотреть в грустные глаза родителей; они живут мой болью, а это абсолютно неправильно. Они не должны. Поэтому больше никакого алкоголя, побольше пробежек с утра и музыки. А ещё я всё-таки хочу попытаться завести друга, потому что мне было ужасно одиноко. Мне надо научиться жить снова. Как же на самом деле сложно – подниматься со дна.
Дома я взяла плетённую корзинку и большой голубой плед. В магазине купила фрукты и ингредиенты для сэндвичей. И поехала на автобусе к пляжу, где договорилась встретиться с Уиллом.
Когда я подходила к месту встрече, клянусь, мне хотелось убежать и пойти напиться. Ведь я не могу так поступать с Джеком… Но его больше нет. И я понимаю, что он больше не может чувствовать и мы никогда не будем вместе. Но как же мои чувства? Как я могу забыть любовь к Джеку? Как я могу перестать его любить? Как я могу заводить новых друзей, когда он не может? Как я могу жить без него?
Нервно теребя корзинку в одной руке, другой рукой я помахала Уиллу. Он заметил меня, и побежал ко мне навстречу, широко улыбаясь. Он либо улыбался, либо был хмурым, как грозовые тучи. Мне подумалось, что его тоже могло что-то сломить. Потому что сломленные люди притягиваются, чтобы исцелиться; – это я прочла в одной из маминых книжек.
– Привет, будущий друг, – я протянула ему руку, ставя в известность свои намеренья. Думаю, что он надеялся на объятия. Но в трезвом состоянии я точно не полезу к нему обниматься. Тогда, в порыве моей слабости, я совершила глупую ошибку, и сейчас мне бы хотелось жалеть об этом. Потому что жалеть об этом поступке было правильным чувством, но я его совершенно не испытывала. И это меня очень пугало. Я хотела, чтобы Уилл меня обнимал. Мне требовалось ощущать тепло другого человека. Мне требовалось, чтобы он был рядом. Чтобы Уилл был моим другом.
Уилл пожал мою руку и взглянул на корзинку:
– Давай сюда, она, наверное, очень тяжёлая, – он забрал корзинку из моих рук, и мы неспешно пошли бродить по пляжу в поисках местечка для придуманного мной пикника.
– Тяжёлая, но я справилась.
– Ты просто чудо, – когда он это сказал, то смотрел мне в глаза, а потом поспешно перевёл взгляд в другую от меня сторону. Но его слова не прошли мимо моих ушей, это было волнительно,
