style="font-size:15px;"> – Вас? – охотник приподнял бровь. – Я больше никого здесь не вижу.
– Мы вне места и времени. У нас нет личности. Мы больше, чем одно.
– А, – протянул Бадвард понимающе. – Вот тебе непросто с самим собой договориться, наверное.
Повисла пауза.
– Ты не сможешь постичь нашей сути, – благосклонно пояснил Жнец.
– Тогда давай сразу к делу.
– Да будет так, – дух сделал лёгкое движение костлявой рукой, и на столе появился кувшин из чернёного серебра, два кубка и широкое блюдо с горкой белого печенья в форме единорогов. – Мы знаем, что ты хочешь попасть в мир духов. Но сделать этого не можешь, пока не настал твой час. Таков порядок. И в то же время, желание смертного – закон. Поэтому я предлагаю тебе испытание. В этом кувшине – вино нашего мира. Мы будем пить его с тобой до конца. Выдержишь, путь тебе будет открыт. Нет – навсегда потеряешь себя.
– Хо, да ты мне пьяное соревнование предлагаешь? – Бадвард осклабился. – Это по адресу!
– Не спеши, – предупредил Жнец. – Сначала испробуй. После первого кубка у тебя будет шанс отказаться от испытания. И ты вернёшься в бренный мир и своё тело. Но если примешь наше предложение, назад пути уже не будет.
Пожинатель душ наполнил из кувшина кубки. По комнате разлился такой крепкий спиртной запах, как будто разом открыли десяток бочек.
Бадвард взял один из бокалов. Тот оказался неожиданно тяжёлым и холодным. Напиток в нём чернел смолой.
– А я-то думал, что пробовал уже всякое, – признался охотник и залпом выпил содержимое.
Оно огнём опалило горло и прошло по всему телу испепеляющей волной. Тяжело ударило в затылок. Голова закружилась. Все мышцы свело судорогой, а потом отпустило. Тело стало мягким и слабым, как будто его прогнали через жернова. Бадвард закашлялся, пытаясь сделать вдох.
– Каков твой ответ? – спросил Жнец.
Охотник шмыгнул носом и поднял взгляд на собеседника.
– Наливай!
Хозяин опрокинул свой бокал в провал капюшона и следом поднёс к нему печенье с блюда. Бадвард видел, как оно прямо в воздухе рассыпается на крошки, которые тонким потоком бесследно исчезают в бездонной темноте головного убора духа.
– А чего это ты в один капюшон закусываешь? – поинтересовался охотник.
– Потому что ты не можешь употреблять пищу нашего мира. Она губительна для тебя. Пока что.
Жнец снова наполнил кубки и поднял свой.
– За твоё здоровье пить бессмысленно. Тогда за гостеприимство, – сказал охотник и выпил.
От вина слабость тяжёлой волной разлилась по телу, и в затылке сдавило так, что Бадвард невольно уронил голову на грудь. Даже упёрся ладонями в стол, чтобы не упасть. Когда вихрь головокружения немного утих, он потёр лицо руками и поднял взгляд на собеседника. Тот без единого хруста поглощал единорогов одного за другим.
– Нутк, – оказалось, что язык уже слушается гораздо
