за столь прекрасную ночь, – я ещё раз поцеловал прелестные губы. – Хочу вас спросить… Вы случаем не знаете, как найти Торрена? У меня есть несколько вопросов, а также жгучее желание помочь освободительному движению. Я на самом деле шёл не проверять эффективность работы тайной полиции, как вы уже, наверное, поняли. Я хотел присоединиться к…
– Единственное, что говорил Торрен по поводу плана Б, так это то, что нужно бежать в Вестрию. Только там гармонистам будут рады.
– Понял. А как я смогу с вами связаться?
– Есть один знакомый, что живет во Враксе, но я не уверена, что он жив. Его зовут Голден Маффин. Если найдёте его, то выйдете и на Торрена.
«Жаль, что пришлось тебе наврать…»
После этих слов случилось непоправимое. Я знал, что расплата придёт, но не думал, что так скоро. Тайная полиция пришла по её душу, когда эхо наших вздохов еще не успело растаять в ночном воздухе. Раздался оглушительный грохот – дверь внизу выбили чудовищным ударом. Топот сапог разносился по лестнице, отдавался ударами в венах. Я подобрал пистолет и спрятал за спиной.
Удар. Ещё удар. С каждым стуком ноги по запертой двери я думал, что делать. На уме была только одна фраза. Пришлось медленно направить пистолет на гармонистку.
– Это конец, – сказал я с болью в сердце.
Она спокойно улыбалась, ведь с самого начала знала, что гармонии не выжить в столь падшей стране.
Вновь раздался удар, и дверь слетела с петель. Отряд УОП в черной униформе влетел вперёд.
– Полиция Гегемонии! Всем оставаться на месте! – рявкнул офицер и уставил дуло автомата в лицо террористки.
Девушка вскрикнула, когда другой полицейский прошёл глубже в комнату, грубо взял её за волосы и ударил головой о стол.
Под козырьками фуражек скрывались гримасы фанатизма. Как маски театра ужасов, они скрывали истинный страх тех, кто находился за ними. Гармонистка съежилась, прикрылась потрёпанным платьем и попыталась спрятать глаза от этого кошмара… Но даже тогда она почему-то незаметно улыбалась.
– Спасибо, хайвенгруппенфюрер, за то, что донесли до нас столь ценную информацию. Мы не расслышали ваши слова, но то, что говорила террористка, мы записали и уже отправляем в центральный отдел, – он похлопал грязной рукой по плечу. – Никогда бы не подумал, что добиться таких результатов можно одними словами! Мое уважение. Надеюсь то, что мы прослушиваем всех командующих, вам было заранее известно, ведь ветеран-егерь королевы, я уверен, знал об этом и не стал бы…
Пустой трёп раздражал меня сильнее и сильнее. Другой полицейский продолжал бить гармонистку, пока я смотрел на них через дуло пистолета. Я думал, что не выдержу такую ужасную пытку, но тут третий подошёл ближе и заговорил с глумливой улыбкой:
– А пускай ветеран-егерь докажет преданность Великой королеве, – он смотрел на меня с презрением. – Если всё это не просто спектакль, и он верен стране, то хайвенгруппенфюрер сможет самолично прикончить новую
