style="font-size:15px;"> – Да возьми ты его с собой, – утирая выступившие от смеха слёзы, предложил Ник и тут же поморщился, задев полученную вчера ссадину под левым глазом. – Наличие фамильяра добавляет мужику солидности.
– ЭТОГО фамильяра?! – Поймав за шкирку нежно-розовый, как платьице у детсадовской принцессы, «мячик», я уставился на друга.
Тот задумчиво потёр подбородок, глядя на ушастое недоразумение, скорчившее очень серьёзную рожицу, а потом опять заржал.
– Не смешно! – огрызнулся обиженка и даже попытался цапнуть меня за руку, но я вовремя его отпустил. Приземлившись на пол, зверёк свернулся клубком и закатился за диван, с которого шустро вскочил Никита.
Мудро. Баська – та ещё мстительная тварь. И его мягко-пушистый вид давно уже никого не вводит в заблуждение. Не зря же во всех фамильярах, которые лет десять назад начали появляться в нашем мире, есть что-то кошачье. И я сейчас не про форму головы, а про характер.
На самом деле, мне нравятся кошки. Я хотел завести себе одну, но после появления в моей жизни Бастиана о других животных пришлось забыть. Баська не выносит конкуренции. Этот громкоголосый комок шерсти ревнивей любой женщины! Даже странно, что он самец, а не самка.
Ещё и розовый!
Боже! За что?
– Ты остаёшься дома за старшего, а нам пора, – сообщил я дивану, из-под которого доносилось обиженное сопение. – Буду поздно, – предупредил во избежание очередной истерики. Сопение усилилось. – Если пообещаешь не грызть мебель, не рвать подушки и не лазить по кухонным шкафам, куплю торт. Твой любимый: со взбитыми сливками.
Повисшая тишина сочилась заинтересованностью.
– Клубничный? – донеслось после паузы из-под дивана.
– Если будет.
– Замётано!
Ксения Чумилина
– Чума! – разнеслось, словно грозовые раскаты, по коридору, когда мы шли с лекции Васнецова на начерталку*.
Я чуть пирожком не подавилась, купленным на перерыве. Замерла на миг, вспоминая, что именно закинула утром в рюкзак. Зажмурилась, понимая, что закинула далеко не всё, и, схватив Таньку под руку, резко свернула на боковую лестницу.
– Куда… у нас же не там пара? – завертела головой подруга, безбожно тормозя.
– Зато там, – я воровато оглянулась, поднимаясь по ступеням, хотя логичней было бы спуститься, – Маргарита!
Словно в подтверждение моих слов сверху снова раздалось:
– Чума! А ну, вернись!
И дал же папа мне фамилию! Как только не обзывали в детстве: от Чумки до Чувырлы. Один умник из пятого «Б», чьё ассоциативное мышление так и осталось для меня загадкой, Чупа-Чупсом, помнится, дразнил.
Вот как так?! Вроде ж не липучка я, и характер – не сахар, а он упорно называл меня леденцом. Ну а в универе почти сразу пристала кличка Чума, а некоторые однокурсники ещё и уверяли, что дело отнюдь не в фамилии.
– Ты
