надо лошадей отпрячь, накормить, напоить.
Господи, сколько ж мужики работали! Всё крестьянство на силе только и держалося. Силён – будешь жить крепко. И землю обработаешь, и урожай соберешь хороший, сам будешь сыт, и скотинка твоя в достатке будить. Вот и трудилися, по праздникам только и отдыхали. Бывало, как только подходить праздник, так дед Илья и запрягаить лошадь: мучички белой купить, сахарку, водки бутылку и две четвертушки. И вот, когда на праздник придуть все от обедни разговляться, так и выпьють по рюмочке. И женщинам дадуть чуть-чуть, и нам по напёрсточку. Семья-то наша в одиннадцать душ была, а только бутылку водки и распивали. На другой день только четвертушку поставють на завтрак, и нам уже никому не дадуть, а еще четвертка останется: не пришел бы гость какой. Вот тебе и вся выпивка, а потом только и отдыхали.
В праздники не работали, не-е, это ж грехом-то каким считалося! Хоть тут что, а не работали. Бывало, полотье самое подойдёть, а тут как раз наш приходской праздник Тихоны, вот и празднують… А Петров день? Покосы ж как раз начнутся, но всё равно, и в чистенькое переоденутся, и на чистой постельке поспять, вкусненьким побалуются.
Ну да, и в церковь обязательно сходють, а как же? Богу помолются, а потом мужики сойдутся, о своих делах потолкують. У взрослых-то душа, можить, и потомится: ах, работа стоить! А все ж после отдыха… как ты думаешь? Возьмешься за дело, да и еще больше сработаешь. О работе только и думали, ни то что сейчас. Чего ж теперешнему мужику не пить? Восемь часов отработал и гу-уляй себе, пей! Раньше-то как же он напьется? Ему ж на утро надо в поле ехать, сажать или косить, убирать, так что работали мужики, не покладая рук от зари и до зари.
Разделили после революции мужиков на кулаков, на середняков, на бедняков. А бедные-то отчего были? Да оттого, что или вдова с детьми осталася, или мужик – лентяй. А мало ли таких спокон веку было? Во, Митроха с нами рядом жил, так, бывало, весь день будить сидеть и рассказывать мужикам, как на фронте самолет лопаткой сбил. И сидять, слушають: а, можить, и вправду самолет так низко летаить, что его лопаткой сбить можно? А другой сосед пьянствовал, хоть и бондАрничать19 умел, так у него даже коровы не было. Ты подумай только, коровки в деревне не иметь! А детей плодил. Бывало, сидять его детки и ждуть, когда из соседей кто сжалится да кувшинчик молочка принесёть.
А наши работали! Бывало, приедить отец с извозу из Брянска, отдохнёть чуть и опять пошел работать. Дедушка-то старый уже был, а матери с таким хозяйством и с нами четырьмя куда ж управиться? Да и жалел её отец, женился-то по любви. Сам Ряснинский был, а мать – с Масловки, что с другого краю Карачева…
Нет, как познакомилися не знаю, а вот что отец красивый был, грамотный и всё-ё никак себе невесты по нраву не находил, это да… Но когда мамку увидал, то сразу и влюбился, а вскорости и свататься с матерью поехали. Приехали, а дед Ляксей:
– Не-е, не отдам мою Дуняшку за прачкиного20 сына!
Вот и началось… Поедуть снова свататься,
Делать бочки.
Мать моего деда Тихона стирала бельё для гостиницы.
