на ней печать как на Акте приёма-передачи выполненных работ.
Мне просто было так хорошо, так приятно проснуться рано утром в её объятьях. Она так нежно и трогательно льнула ко мне своим горячим телом.
Странное чувство во мне зародила эта нимфа, противоречивое и совершенно неподконтрольное здравому смыслу. Прежде чем одеться и уйти, я любовался ей, не в силах оторвать глаз. И пока смотрел на неё, сердце билось быстрей, будто я совсем юнец безмозглый и не понимаю кто она и чем занимается за очень большие деньги.
Надо узнать, кто мне её подарил. Опрошу всех своих, выявлю этого злого щедрого волшебника. А ещё… мне надо успокоить свою совесть.
Шлюха, не шлюха, но я вчера сгоряча наделал глупостей, потеряв над собой контроль. Нет, я вспомнил про защиту и даже, где она лежит в комнате в огромных запасах. Но вот первый-то раз я кончил в неё, а это очень не по джентельменски, даже не предупредить об этом девушку.
Надо исправить эту досадную оплошность.
Я знаю, что такие как она почти всегда с более надёжной защитой, вроде таблеток или спирали, но я не могу успокоить свою совесть одной только мыслью, что это не моя проблема.
Только не с ней.
***
Лера.
Разве может быть худшая пытка?
Герман вот уже полчаса общается с глазу на глаз с врачом, который меня осматривал и брал такое количество анализов, будто я в космос собираюсь. Крови из меня выкачал и мазков набрали со всех положенных и не положенных мест.
Закрадывалась только одна мысль, что это попросил сделать мой муж. И наверное, я его могу в этом понять. Со стороны всё выглядело крайне непристойно. Но я не могла смириться с этой мыслью и, давя тошноту от себя, пыталась размышлять, а не только тонуть в своих эмоциях.
Может, меня опоили? Я слышала такое и не раз, как в клубах девушкам подсыпают какие-то наркотики в напитки и пользуют потом в сексуальных целях. Вдруг это и мой случай?
За себя я могу ответить совершенно искренне, что у меня ни разу, и ни при каких условиях не возникало желания изменить мужу с другим мужчиной. Я их будто бы и не видела вокруг себя, только мой любимый Гера существовал для меня как объект сексуального желания и внимания.
Дверь смотровой, где я сидела на кушетке, открылась и вошёл Герман с мрачным лицом. Я тут же встала.
– Гера! Я подумала, меня, наверное, опоили! Я поэтому ничего не помню! – приблизившись к нему, я попыталась положить руки на его грудь, прикоснуться, увидеть понимание в его глазах. Я уже даже не о прощении прошу сейчас, просто хоть капельку… песчиночку понимания и сочувствия.
– Лера, прекрати! – он снял с себя мои руки, – думаешь, я об этом не подумал? Не для этого притащил тебя на все эти анализы? Я даже не знаю, как сказать, надеялся на это что ли… как бы ужасно ни звучало. Ведь тогда это значило бы, что ты ни в чём не виновата. Но, Лера!
– Что? – я боялась услышать продолжение.
– У тебя даже алкоголя в крови нет! Ты не была сильно пьяной, когда всё это делала и никаких
