продавщица и потянулась к бутылке с белой крышечкой.
– Но! Но! – запротестовал я. – Грин, зельонуй!
– Так это кефир! – зыркнула она на меня недовольно, так и застыв в полусогнутом виде и с рукой протянутой внутрь холодильной витрины. Пришлось, уподобляясь китайскому болванчику, активно закивать головой.
Продавщица достала бутылку и спросила:
– Ещё чего?
Пришлось указать на поддоны с хлебом.
– Бульку!
Раздался дружный хохот. Сотрясая своими немалыми телесами, светя золотыми фиксами и взмахивая руками с нанизанными на пальцы-сардельки золотыми кольцами, обе продавщицы просто умирали со смеху.
– «Бульку»!!! Ну, надо же! «Бульку» он захотел! Вот ведь негритянщина неотёсанная!
– Какую тебе? – утирая выступившие слёзы, выдавила, наконец, из себя та, которую называли Маней.
Я показал на свердловскую слойку и растопырил два пальца: типа две. И тут до меня дошло, что класть еду мне банально не во что.
– Пакьет нет…
– Ща сделаем тебе кулёк, – хмыкнула Маня и, схватив большой кусок грубой обёрточной бумаги, шустро свернула из него огромный треугольный кулёк. – А у тебя деньги-то есть?
– Да, – вновь закивал я, строя из себя тупенького.
– Тогда с тебя семьдесят копеек.
Однако я, заметив пирамиду из консервов, указал на неё и спросил:
– Кэнд фиш?
– Чё за «кендиш»? – переспросила Маня у своей товарки, но та лишь недоуменно пожала необъятными плечами.
– Откель я знаю?
И обе тётки вновь уставились на меня. Я опять ткнул пальцем в сторону пирамиды:
– Пресерв?
Продавщица хмыкнула и, мотнув колпаком на голове, кинула небрежный взгляд на полки.
– Морскую капусту будешь?
Я усиленно замотал головой из стороны в сторону, едва не выдав своей реакцией, что великолепно её понял.
– Не-а? Ишь ты, какой привередливый! Ещё икра есть заморская кабачковая. А?
– Ха-ха-ха, – рассмеялись обе шутницы.
А мне уже от всей души хотелось надавать лещей этим хамоватым работникам торговли. Меня слегка перекосило, аж шрам дёрнулся.
– Ну, что ты, что ты?! Это мы шутим! Что с нас с глупых баб взять-то? На, держи свои продукты! А из консервов лучше бери рыбные фрикадельки с овощным гарниром. Так себе, конечно, но есть можно.
– Карашо.
– С тебя рупь десять.
Я кинул на прилавок смятую зелёную трёшку. Мне отсчитали мелочь, и, пряча её в карман, я спросил:
– А колбаса е?
– Ха, да откуда у нас колбаса? Сам видишь, всё что есть, – обвела рукой прилавки продавщица.
– Не свистите, всё у вас есть в подсобке, – уже не уродуя родной язык, поморщился я.
Женщины дружно отшатнулись и столь же дружно
