не хотелось. Вам бы хотелось?
Потом Гребень сказал:
– Пивка бы сейчас.
Голос у него был усталый. Даниил курил и иногда смотрел на коричневую грязь у себя под ногтями… так себе… просто странного цвета грязь.
– Не нахлобучивайся, Писатель.
Даниил запрокинул голову. Взглянул на пустые, серые и скучные небеса.
– Не переживай. С каждым бывает. Со мной тоже.
Даниил молчал.
– Деньги у нас… Может быть, теперь все получится… Как сказать-то? Типа того, что дело того стоило.
И тогда Даниил поднялся со скамейки, отошел чуть в сторону и его начало рвать прямо на пожухлую осеннюю траву.
За год до этого. Весна – осень
«Всякий раз, когда я надеваю пассамонтану, я ощущаю жар пролетарского сообщества. Результат меня не волнует, возможный риск не тревожит.
Всякий акт разрушения и саботажа отзывается во мне как голос классовой общности. Я ощущаю лихорадочное возбуждение, как если бы ожидал встречи с любовницей!..»
Это слова идеолога левого радикализма Тони Негри.
Неизвестно, испытывал ли такое «лихорадочное возбуждение» один из боевиков «Красных бригад», профессор литературы Энрико Фенци, когда принимал участие в нападении на банкира Карло Кастеллано.
Фенци страстно желал всадить в него несколько пуль, и именно из-за этого акцию пришлось несколько раз переносить: Энрико постоянно простужался, температурил и не мог выйти из дому.
Когда налет все-таки состоялся, профессор прострелил Кастеллано коленные чашечки («Пусть хромает так же, как эта буржуазная власть!»), и тот потом долго лечился в Советском Союзе, в клинике Елизарова.
Банкиру не помогло ничто, он на всю жизнь остался калекой. А профессор на следующий после покушения день с азартом рассказывал студентам о гомосексуальных мотивах в поэзии Пьера Паоло Пазолини…
С этого все и началось. Мазефака! С этих нескольких абзацев его собственной книги. Он помнил каждое слово на той странице.
Свою первую в жизни книгу Даниил писал быстро и легко. По три больших главы в неделю. Почти без черновиков.
Это было самое начало лета, которое в том году выдалось ранним и жарким. На Марсовом поле отцветала сирень. Каждое утро он просыпался от слепящего сквозь окно солнца, чувствовал запах плавящегося асфальта, целовал золотые волосы Полины…
Потом она уходила на работу. Он залезал в душ, включал радио, садился за компьютер и выпивал несколько чашек горячего кофе. Очень пахучего. А затем несколько часов не отрываясь писал.
Так хорошо ему не было еще никогда.
Сперва Даниилу казалось, что пишет он научное исследование. Абсолютно серьезное – со ссылками на источники и библиографией на четырех языках. Немного странно выглядела тема («Левый терроризм 1970-х годов. История и современность»), но это была уже головная боль рецензента.
А
