горожан приличных, и ушлых купцов. Последние такие цены заламывают, хоть волком вой! Князь нынешний – Остромир – ни рыба ни мясо. На троне сидит, да деньжищи с сел да деревень окрестных собирает. Нет, чтобы дорогами заняться, разбойников из лесов выдворить, да бешеных зверей переловить. Вместо этого пирушки крутит да перед боярами заискивает. Те и рады, золота с барского плеча в казну отсыпают, да мед попивают. Только трепаться об этом в городе не стоит, иначе до следующего рассвета можно и не дожить. Да и вообще, кому эти города нужны? Люди там – тьфу, ни о чем окромя себя не волнуются, ближним не помогают, постоянно куда-то бегут, что-то делают. Даже минутки найти не могут, чтобы просто на солнышке полежать да полной грудью вздохнуть. Дураки, одним словом.
Ждан, в свою очередь, рассказал о родных краях. Как здорово им жилось с отцом, маменькой и сестрой Радмилой. Как они вместе хозяйство вели, как землю в порядке держали, в поле работали, забор чинили. Как рыбу на речке ловили, жуками сушеными менялись, оружие из веток мастерили. Смеян поддержал мальчика в стремлении оруженосцем богатыря стать, дело нужное и полезное. Только лучше сперва ратному делу обучиться да подрасти немного. Когда рассказ добрался до событий последних лет, извозчик молчал и лишь неодобрительно качал головой. Особенно на местах, когда отец Ждана поколачивал за малейшие провинности. Приключения в лесу вызвали еще больший отклик, а прощание с сестрой даже выбило скупую мужскую слезу из видавшего виды кучера.
– Потом все как завертелось! Закружилось! Раз, и я на земле оказался. Хотел встать на ноги, но силы ушли все – свалился без памяти. Затем сон дурной приснился, а очнулся уже в телеге.
– Чудо чудное. Услышал бы годом ранее – не поверил, что Хозяйка и впрямь существует. Я, правда, всегда к ней с почтением относился, ну.
– Лучше б и правда сон, – проникновенно вздохнул Ждан. – Но нет. Радки нет, а Хозяйка на прощание камень оставила. Как у вас, вот!
С этими словами Ждан запустил руку в свой потрепанный зеленый кафтан и достал малахит размером с детский кулак. Глаза Стояна округлились, он рванул к мальчику и повалил его на дно повозки. Приподнялся, огляделся по сторонам и прошипел:
– Спрячь, спрячь скорее! И никому никогда не показывай!
Бледный как снег мальчик дрожащими руками убрал подарок малахитовой девы за пазуху.
– Ты чего, ну?! Дурной совсем? – продолжал возмущаться извозчичий, чуть отодвинувшись от Ждана. – Ну это ж надо!
Чуть отдышавшись, Смеян вновь понизил голос и пояснил:
– Люди, Ждан, в большинстве своем мелочные и жадные, ну. Ради краюхи хлеба некоторые без раздумий брюхо матери вспорют. А у тебя с собой целое состояние! Можно и земли купить, и дом в городе, и коров пару штук, и… много чего еще. Покажешь кому – живо по голове стукнут да в канаву бросят умирать, ну! Понимаешь?
Ждан часто и быстро закивал. Понимал, конечно, понимал. Он и не собирался камень показывать, но увлекся. Рада не раз говорила – умным будь, держи язык за зубами и не болтай понапрасну. Да только
