бумагой, прежде чем зайти в конференц-зал. Тут ее ждала работа, обсуждение ее и Хаммонда проекта, правок, сроков исполнения по нему, а также ее первого отдельного проекта – кухни Джеймса.
О странностях их нового клиента и в скором времени сотрудника не было сказано ни слова.
В какой-то момент за дверью стало очень шумно и Аделард поспешил свернуть все рабочие дела. И вовремя. Не успели они убрать ноутбуки и документы, как в зал вошла Мэй в сопровождении вереницы помощников с вазами с цветами, шариками-сердечками и едой.
– Все, господа, работа никуда не денется, а праздник надо отметить, – постановила она, мимоходом раздавая поручения всем, кто подвернулся под руку.
Аделард включил музыку, на интерактивном экране замельтешили плейлисты. Айрин достала из шкафа микрофоны для караоке, Майкл, Уилл, Колл и Кейт убирали рабочую технику и наводили порядок в своих документах, прекрасно понимая, что без этого есть риск ничего потом не найти.
Джеймс вместе с Эйприл, как раз вернувшейся с объекта, вкатили столик, уставленный бутылками с алкоголем. Нанятые официанты обустраивали шведский стол, заполняя его закусками. Севичи, всевозможные канапе с сыром, брускеты, вазочки с фруктами, пирожными. Кейт тут же вспомнила, что проголодалась.
Некоторые «вторые половины» сотрудников уже пришли. Супруг Мэй, Лайнел и супруг Эйприл громко обсуждали недавний мальчишник общего знакомого. Они приходились друг другу родственниками и, видимо, тесно общались. Вскоре пришла жена Лайнела – Адалин и разговоры быстро приобрели благопристойность. Если Эйприл и Мэй спокойно смотрели на скабрезные шутки и оскорбительные, хоть и шутливые эпитеты, которыми они жонглировали во время разговора, то Адалин была явно не фанаткой подобного сленга.
Супруга Коллина Доррея тепло поздоровалась с Айрин и Аделардом. Кейт ее видела впервые и поняла, что обманулась в своих ожиданиях. Зная, что жена Колла профессор в лондонском университете, следящая за мужем в социальных сетях и способная мириться с его армией сетевых поклонниц, она представляла себе суровую леди или неуверенную в себе странную серую мышку. Однако Эмили Доррей была веселой смешливой модельного вида красоткой, которая при этом была абсолютно равнодушна к соц сетям в том смысле, что у нее не было аккаунта, в котором она бы показывала себя. Все ее странички были про кошек, природу, красивые вещи, атмосферные фото и насчитывали лишь небольшое количество подписчиков. И, судя по ее внешности, это было вовсе не от нехватки уверенности в себе или приверженности имиджу преподавателя.
Супругу Майкла Кейт уже знала. Уютная молодая женщина, ростом едва достававшая ему до груди. Она была хозяйкой кофейни-кондитерской и полностью соответствовала образу радушной милой хозяйки кафе. Никакого пафоса или холодной аристократичной чопорности. Однако социальный слой неуловимо угадывался по манерам, одежде, по упрямо прямой спине и отлично читаемой, но трудно объяснимой словами уверенности в том, что и как надлежит делать правильно.
