вообще никого нет. Потому что заходишь, как кто-то пишет, в метро: все в телефонах, или книгах, или в окнах, или в мыслях. И никого здесь нет. Разве что какой пьяный: он так напился, что не улетается. Бухают для того, чтобы притупить голову, которая уже достает. Поэтому наш ответ Чемберлену: будь здесь! И все. И ты посмотришь, что будет. Будет следующее. Когда ты сидишь, ты можешь только встать. Вот будет следующее. Ты не можешь лечь, когда сидишь, неудобно, с кресла упадешь. Поэтому по-любому встанешь, потом сядешь, потом ляжешь, потом поешь. Посмотри на это, посмотри, что происходит в этой жизни, и ты увидишь, что здесь не так много всего происходит, и не с такой скоростью, как в голове.
Если ты живешь здесь, у тебя нормализуется твоя нервная система, твое чувственное тело, потому что здесь нет столько вызовов. Я могу придумать больше вызовов, чем за всю жизнь реально происходит, и наутро проснусь поседевшим. Как со многими и произошло – такого нарисовали.
Наш ответ на это: да, все это проживают. Да, у всех проблемы, да, со всеми это случается, да, хоть один раз, но конфликты во всех семьях происходят, да, кто-то как-то решает. Но это не важно: вы все равно, если у вас эго останется незатронутым, найдете способ себя измучить и измучить другого. Самое правильное решение – это осознать источник мучения. Посмотри: когда у тебя есть два варианта, ты всегда страдаешь. Само страдание – это наименование второго варианта, зазора. Авторский зазор: «Я мог иначе! А она, а я, а они, а мир! О, боже, все могли иначе!» Когда куча вариантов и ты между ними – это страдание. Когда вариантов нет, ты все время в том месте, которое для тебя приготовила Вселенная. Чтобы сидеть на этом стуле, никто на нем не должен сидеть. Ты не можешь сесть кому-то на голову или на колени, потому что Вселенная для тебя сейчас освободила одно место, и в этом общении это единственное, что сейчас происходит со мной и с тобой, как с индивидами. И это единственно верное, что происходит. Если бы это не происходило, Вселенная перестала бы существовать, настолько у нее все на своих местах. Поэтому я не знаю, как будет, но мы можем вместе посмотреть. В следующий раз расскажешь, как там у тебя разруливается. Опять будем здесь.
Ученик: Вопрос с принятием. Кажется, я знаю, как оно будет, как я хочу, созревание идет этого решения. Возвращение – это продолжение агонии, решение принято. Но для финального шага не хватает смелости.
Мастер: Так его нет. Тебе кажется, что он есть, а я тебе говорю, что его нет, он уже состоялся. Ты придумываешь, просто ты хочешь быть героем. Уже все случилось. Когда ты женщине сказал: «Все, мы разводимся» – для пятидесяти процентов женщин это непереступаемая штука. Пятьдесят процентов женщин этого не простят никогда. Это то же самое, если твоя женщина тебе изменила, и ты скажешь: «Ай, фигня». Таких много, но потом оказывается, что не фигня. И потом, через десять лет сами в загул уйдут, чтобы отомстить.
Поэтому думайте. Это как порвать и сшить: вроде держится, но не целое,
