но и доброжелательности тоже. Дарена – невысокая, миловидная, миниатюрная блондинка, нежная, стройная, с высокой красивой грудью. Она не такая храбрая, как две ее сестры и поэтому вскоре прячет очи под ресницами. Ружица – огонь, лукавство, смелость, обаяние и обещание вырасти в необыкновенную красавицу. Она сейчас завладела всеобщим вниманием более взрослых девиц и наслаждается этим. Глядя на нее все понимают и ожидают, что вот сейчас эта Ружка скажет нечто такое! И ведь верно, потому что девчонка говорит слегка насмешливо: «Эй, Славушка, а ведь я тебе жениха привела! Вот, сие Гордей – гридень он княжеский», – молвит Ружка, и улыбка медленно сползает у ее спутника с лица! Все девушки ахают.
Славушка от неожиданности роняет в воду столешницу (скатерть), которую перед тем полоскала. Девушки ахают в другой раз. Быстрое течение подхватывает и несет добычу, рукой уж не достать. Витязь, не раздумывая, бросается в холодные волны реки и в несколько сильных гребков настигает беглянку. Он выбирается на берег, держа в руке столешницу. Вода течет с него ручьями. К одной из девушек возвращается дар речи. Она усмехается: «Славушка, как, как жениха-то кличут? Часом не Мокрыня?» – девушки хихикают в ладошки.
Ружица выступает вперед, упирает «руки в боки» и сварливо произносит: «Кто бы молвил, Кропотка, а тебе-то помолчать лучше, твой-то, твой-то Шемяк – бубнилка косоротая, картавый: «Клопотоцка, класавица, ладость моя! Пилазок с блусницкой!» – передразнивает Ружка. Девушки заливаются хохотом теперь уже громко.
– Ах, ты – маленькая дрянная козявка! Вот я тебя сейчас! – гневно шипит вся малиновая Кропотка.
– Только поймай сперва! – усмехается Ружка.
Ее взрослая противница смотрит пару мгновений, зло сопит и, вдруг, хватает из таза ручник (полотенце), мигом его скручивая. Вооружившись, она кидается на обидчицу. Та не убегает далеко, а юркает за спину Гордея, прикрывшись им, как живым щитом.
Ружица ловко уворачивается, бесцеремонно хватаясь за одежду воина. Кропотка пытается обойти ее с какой-нибудь стороны. Ружка посмеивается, кричит девушкам: «Видали? Вот, как парнями вертеть надо! Смекайте!» Те уже не смеются – хохочут. Гнев Кропотки быстро улетучивается, и она уже просто дурачится, пытаясь со смехом, впрочем, достать ручником Ружку. Внезапно, «живой щит» заговаривает басом: «Ой, ты Кропоточка – земляничка-ягодка, обнималась ли когда, млада, с водянничком? А ну испробуй! Пред тобой сейчас не Гордей – гридень княжеский, тот на дне речном мною утопленный, пред тобою ведь сам Мокрыня Затонович в его облике, перекинутый. Сколько можно вам красным девицам полоскать белье у меня в реке все без откупа. Расплатись со мною, Кропоточка, обними меня, моя желанная!» Он, вдруг, делает страшное лицо, как у утопленника, и идет, весь трясясь, раскинув руки, глядя безумными глазами, прямо на девушку. Та с визгом пускается прочь. Шутник принимает прежний вид.
Девушки
