закончилось, начались они сами. Сейчас сюда войдет человек, который смертельно ее пугает, и она снова подчинится ему, как всегда.
Вошел виконт де Моро.
Флер удивилась: она совсем не его ждала, а что сказал Ксавье, докладывая о госте, предпочла не слышать.
В дневном свете и в чистой одежде виконт выглядел иначе, чем вчера. Он словно еще вытянулся, хотя и так был высок – макушка Флер едва бы достала ему до плеча – и смотрелся старше и строже. Щеки его были чисто выбриты, тонкие усы казались нарисованными углем, а каштановые волосы, зачесанные назад, открывали высокий и чистый лоб. Виконт прихрамывал и опирался на трость.
Кроме самого де Моро, прибыла корзина с цветами, имевшая размеры столь внушительные, что Ксавье еле втиснул ее в двери.
– Что это? – заговорила Флер, поднимаясь навстречу визитеру. – Что это все значит?
Виконт де Моро склонился к ее руке.
– Это маленькое извинение за вчерашнее беспокойство, прелестная госпожа де Виньоль!
– Зачем же? Не было никакого беспокойства!
– Вы добрая самаритянка. Однако моя совесть не успокоится, пока я не отблагодарю вас как следует.
– Простой благодарности на словах было бы достаточно! – не сдержавшись, Флер улыбнулась.
– Нет, нет и еще раз нет! Все мое воспитание диктует мне обратное. Примите же эти цветы от меня, заклинаю вас. В том нет ничего предосудительного.
Флер молча кивнула – при всем желании и она не могла усмотреть ничего плохого в простом визите вежливости. Однако беспокойство ее возросло, когда Флер поняла, что виконт не собирается уходить прямо сейчас. Он посматривал на нее в явственном ожидании.
Если тот, кого она ждет, застанет его здесь… О, лучше не задумываться о последствиях.
– Виконт, я весьма обрадована вашим визитом. Однако…
– Я все-таки был слишком назойлив, – огорченно произнес он. – Что ж, прошу меня извинить, госпожа де Виньоль! Я всего лишь хотел пригласить вас выпить со мной по чашке шоколада в кафе «Тортони», если, разумеется, вы можете выходить.
Он глянул на нее остро и зорко, и Флер еще раз подумала, что этот человек не так прост, как кажется.
– Это обычная любезность, – продолжал он. – Вы ведь наверняка не видели еще настоящего Парижа, раз говорите о грязи его и темноте; а ведь он может быть другим, очаровательным! Париж – город, который покоряет сердце, если откроешь ему свое. Но для этого его нужно узнать, нужно почувствовать. Тут неподалеку Люксембургский сад; вы там бывали?
Флер покачала головой.
– Это недопустимое упущение. И хотя я понимаю вашу скорбь и скорблю вместе с вами, – виконт приложил ладонь к сердцу, – вам не следует всю жизнь прятаться за стенами дома! Простите меня, что я так говорю. Мы, парижане, отличаемся прямотой, а иногда бываем грубы, и я прошу извинить мне возможную
