но очень даже хорошего качества) по размеру, а голову от палящего солнца защищала кепка баскетбольного клуба «Лейкерс». У Аякаса имелись даже украшения – наручные часы и немного затертый кулон на шее. И все это у совершенно безработного и не собирающегося работать человека.
Я крепко задумалась, все ли я делаю правильно со своей жизнью?
А он, как будто прочитал мои мысли, и продолжил:
– Думаете, мне это все так просто далось? Не желая работать руками, ты должен отлично работать головой, продумывать свою жизнь на два-три шага вперед, видеть и цепляться за каждую возможность. Понимаете, живя один и отринув все необходимые «обычным» людям вещи, ты становишься независимым. Думаю, вы меня отлично понимаете, Татьяна Александровна.
– Да, в этом что‐то есть. Лишь раз решив свои проблемы самостоятельно, человек приобретает веру в себя. Чем больше побед над собой и своими слабостями, тем прочнее эта вера. Тут мы очень похожи.
До конца поездки в машине сохранялась тишина. Я почему‐то все глубже и глубже закапывалась в детские воспоминания. К чему бы это? Надо бы отбросить их и сосредоточиться на деле. Попыталась подавить их мыслями о Тимуре и о том, как ему тяжело в тюрьме. Не помогло. Теперь было грустно и от воспоминаний о далеком детстве, и от мыслей о тяжелой жизни Тимура.
Аякс же, наоборот, развеселился и качал головой в такт напеваемой им же мелодии. Сколько я его знаю, он всегда весел или, по крайней мере, никогда не показывал грусть и переживания, охотно делился своими мыслями и мудрыми советами, хоть и всегда просил за них награду. Но тут его можно понять. Как он сам сказал: «Не желая работать руками, ты должен отлично работать головой», – и, признаю, голова у него работала хорошо.
– Почти доехали, – Венчик настолько погрузился в музыку, что слегка вздрогнул.
– После перекрестка будет поворот налево, нам туда.
– Зачем? До свалки же еще полкилометра.
– Немного пройдемся. Насколько я понимаю, вам необходимо не привлекать внимания. Согласитесь, будет лучше, если нас вовсе никто не увидит, чем заметит хоть один человек?
Он выразительно посмотрел на меня, для убеждения приподняв бровь. Его предложение не встретило сопротивления, и я послушно свернула на небольшой пустырь. Оставлять машину на столь видном месте глупо, поэтому пришлось проехать немного дальше.
– Ох, ноги совсем затекли, – Венчик приседал, немного кряхтя, – по-моему, машины только портят людей. Вот ходьба намного полезней этих ваших железяк.
– Ну что ты ворчишь? Сейчас пройдем целый километр, если не больше. Доволен?
Аякс что‐то буркнул про вред технологий, и мы направились в сторону свалки. Не то чтобы местные достопримечательности радовали глаз, но мой спутник и здесь нашел, что мне рассказать.
– Что ты здесь видишь?
– Мусор?
– Для кого‐то мусор, а для меня очень даже ценные предметы.
