козёл в детдом… – тяжко вздохнула я, и от воспоминаний у меня многообещающе защекотало в носу.
– Так тебя же вроде Зорин привёз?
– Какой ещё Зорин?
– Ну, Константин Николаевич Зорин. Он лично принёс сюда твои вещи.
«Ах, вот, значит, какая у него фамилия, – взяла я на заметку. – Что ж, врага надо знать и по фамилии в том числе…»
– А ты откуда его знаешь? – сквозь ком в горле спросила я. При мысли об этом предателе лёгкие с сердцем поменялись местами.
– Я точно не знаю, кто он, – Таня мечтательно улыбнулась. – Но он на каждый праздник дарит нам подарки. Мне вон мобильный телефон на день рождения достался. Новенький! Смотри… – Таня достала из кармана халата телефон-раскладушку. – У него цветной дисплей и даже фотокамера есть!
– Не такой уж он хороший, этот ваш Зорин, – с обидой выдала я.
– А чем он тебя обидел? – спросила моя собеседница, пряча своё чудо техники обратно в карман.
– Сюда сдал, – буркнула я и разревелась.
– Да ладно?! – охнула Таня. – А кто он тебе?
– Ни… – я всхлипнула. – Никто… П-предатель. Гад ползучий…
– Понятно. У нас половина девчонок в него влюблены, – поведала Таня, и по её лицу тут же стало понятно, что она как раз из той самой половины горячих поклонниц.
Вот ведь засада. Такой-то этот Костя в доску положительный. Ага-ага, знаем мы, что он за фрукт!
***
Мы с Таней и её пухлощёкой малышкой вышли на прогулку. Катали коляску по всему району, и за нами даже никто не следил. Удивительно! Я думала, за мной повсюду будет ходить надзиратель с палкой, и гулять придётся исключительно за забором с колючей проволокой. Но нет! До нас никому не было дела. Хоть сбегай.
– А знаешь, – поделилась со мной Таня. – Я поняла, что хочу работать воспитателем, возиться с детишками. Малыши такие милые, и им нужна любовь.
Я, хоть всего первый день в детдоме, прониклась Таниными мыслями. Мне вот до сих пор не хватает любви. А деткам, которых бросили мама и папа, ещё не слаще. Да где же взять столько любви, чтобы хватило на всех?
– А ты ведь не оставишь здесь Машу, когда выйдешь? – спросила я.
– Не-е! Ты что! – Таня выпучила на меня глаза так, будто я сморозила страшнейшую на всём белом свете глупость.
– Ну, извини. Я рада, что твоя дочка будет расти в семье.
– Да. Правда, я – это вся её семья, – печально сказала она.
– А где Машин папа? – снова задала я неловкий вопрос.
– Где-то, – пожала плечами Таня. – На дискотеке пристал. Я ни лица, ни имени его не запомнила.
– Ох, – моя челюсть не спросила разрешения и отвисла. – А почему ты без любви согласилась этим заниматься?
– Ой, вот зажмёт тебя в углу какой-нибудь ублюдок, поймёшь тогда. Ему будет пофиг, любишь ты его или нет.
– Я без любви не хочу, – активно замотала я головой. – И вообще парни мне не нравятся, – нет-нет-нет, детей мне пока не надо, я ещё сама ребёнком не набылась. Тем более, рожать,
