И люди тут приветливые, не как в Москве. И Юру отпускают в увольнение раз в месяц. Думаю, я смогу жить тут, пока его не выпустят, ну или, как он там говорил, называется его выход из армии? Потом, когда он будет рядом постоянно, мы решим вопросы с наследством. Романов поможет мне.
А через три недели после Юриного двадцатилетия, мне звонит дед. Впервые. Он кричит в трубку, что я должна вернуться в Америку и прилететь к ним в Ногалес, штат Аризона, в противном случае я никогда не увижу свою сестру.
Смеюсь. У старика совсем мозг съехал. Какая сестра?
– Ты бросила свою мать, убежав с этим русским, – гневно сообщает Гордон. – А если бы хоть немного заботилась о ней, то знала бы, что она была беременна.
***
Увал накрылся. Черт! Гребанные духи! Так меня достали, что пришлось заставить четверых из них всю ночь драить полы на время. А на утреннем построении эти засыпающие козлы меня сдали. Так что увольнение в ближайшие пару недель мне не светит. Но ничего, с мелкими я разберусь, и буду оочень изобретателен и аккуратен. Не видать этой четверке жизни в армии, пока я не дембельнусь.
Только вот мобильник Тины то недоступен, то она не отвечает. А теперь вообще выключен. Что могло случиться? Олег видел ее несколько дней назад. С ней все было в порядке. Она ничего не говорила о своих планах. Те несколько месяцев, которые она провела тут были крутыми, моя девочка светилась каждый мой увал, так что … где она? Я не слышал ее голос уже полторы недели, и начинаю переживать.
– Молчит?
Смотрю на друга. Он кивает на мобильник, который я кручу в руках, набирая номер Тины каждые пять минут.
Киваю.
– Может с телефоном что-то? – выдвигает он предположение.
Может и так. Но если с ее телефоном что-то и случилось, она уже должна была решить эту проблему. Пойти и купить новый – как самый простой и доступный вариант.
Вот что с ней? Она могла поехать к своим новым знакомым в гости, где… нет, эти ребята нормальные, я редко ошибаюсь в людях, они не сделали бы с ней ничего… ничего… Черт! Она могла банально потеряться в городке. Но вряд ли бы не смогла найтись за полторы недели, ее географический критинизм не так уж и силен. Она могла улететь в Москву или в ЛА, но тогда она позвонила бы. Отправила бы сообщение. Или передала бы записку на КПП. Вдруг ее похитили? Нет! Кто ее похитит? Ее могла сбить машина… она могла пойти купаться и утонуть… или вообще горные местные жители могли утащить ее в аул… А может она снова заболела, и лежит в кровати, и не может даже встать…
– Мужик, я уверен, что ее никто не утащил в горы, – голос Олега.
Блин, я что, вслух все думал?
Нет, просто он слишком хорошо знает меня.
Черт! Какого хрена она не уехала в Москву? Я пошел на поводу у ее слез и собственной похоти, когда согласился на ее годовой академ.
– Не понимаю, – тихо говорю я, – что могло случиться? Я не поверю, что она могла просто так уехать, не предупредив.
Мы
