резко оборвала рассказ дочери:
– Опять ты со своей студией! Ты зачем к тетке поехала, чтобы всякой ерундой заниматься? Мы думали, проветришься, придешь в себя, а то ты в последнее время какая-то дерганная ходила…
– Именно, что…
– Не перебивай! Тебе следовало бы больше беспокоиться о будущем! Еще тебе нужно на курсы походить, чтобы в следующем году нормально все предметы сдавала, без хвостов, Аня, ты меня слышишь?
– У меня никогда не было хвостов.
У Ани перед глазами сразу замелькали сцены из университетской жизни, скучной, как изнанка холста: бесконечные лекции, давка в столовой, высокомерно-равнодушные преподаватели, бормочущие всякую чушь в гулком пространстве аудиторий. Двор перед учебным корпусом, забросанный окурками, пожухлые кусты черемухи, нелепо торчащие посреди газона, сломанные ворота, которые столько раз обещали починить. Похожие друг на друга дни, сменяющиеся чередой, как фрагменты странного монохромного калейдоскопа…
– Мам, мне уже пора. Давай потом все это обсудим, сейчас лето, до следующего семестра еще далеко.
Аня старалась говорить как можно тверже и убедительнее, но знала, что мама ее вряд ли услышит, а если и услышит, то все равно не поймет. Бросать трубку будет не самым умным ходом, но мама выручила ее, резко выпалив:
– Да делай что хочешь! – И в трубке послышались гудки.
Аня устало откинулась обратно на подушку. Потерев глаза и поразмыслив о том, как быть дальше, но так ничего путного не придумав, она решила все-таки встать.
Взгляд ее упал на рисунок, оставленный вечером на письменном столе. Легкие линии на бумаге казались слегка размытыми, но сходство с оригиналом не вызывало никаких сомнений.
Он изобразил ее немного задумчивой; светлые волосы небрежно падают на плечи, тонкая шея и ключицы чуть прикрыты воротником клетчатой рубашки, губы изогнуты в легкой улыбке, но глаза смотрят внимательно и даже чуть задорно.
Осознание того, что Марк все это время смотрел на нее и старательно переносил ее образ на чуть потертую бумагу, подействовало как укол адреналина. Аня запрокинула голову, шумно выдохнула, затем закрыла глаза, словно пытаясь вернуть себе присутствие духа. Потом она еще долго рассматривала рисунок, то и дело проводя по нему тонкими пальцами.
***
Всю неделю Аня старательно переносила на бумагу все увиденное и пережитое. И то, о чем мечталось. Несколько раз она рисовала себя в задумчивости идущей по дороге, иногда среди зелени, иногда на берегу моря. Потом откладывала карандаш и сидела неподвижно, глядя на рисунок и прислушиваясь к своим ощущениям. Временами ей казалось, что она приближается к какой-то черте, за которой начнется совсем другая, прекрасная и сложная жизнь, но она не знала, насколько это точно и возможно ли вообще когда-нибудь перейти эту незримую границу.
За огромными окнами студии проплывала бесконечная синева неба, в которую временами вплетались тонкие ажурные полосы перистых облаков, и то и дело можно было видеть стайки птиц, рассекающих
