После нескольких секунд, когда ничего не происходит, а странность начинает рассеиваться, все потихоньку возвращаются к своим делам.
Уайт с развязной пивной ухмылкой и тарзанкой в руках взмывает над водой, выпуская веревку на самом пике. Вода взрывается вокруг него, рассылая волны по всему пруду.
У него темные волосы тети Вайолет и Адэйр, но нет доставшихся всем нам созвездий веснушек. У меня единственной во всем семействе пшеничная шевелюра.
Дэвис присоединяется к остальным. Быстро поздоровавшись, я ныряю за куст остролиста, чтобы сбросить сарафан и переодеться в бикини. Движение справа привлекает внимание, но, когда я поворачиваю голову, черная тень уже исчезает между ветвей.
Осторожно вглядываясь в лес, я упихиваю одежду в сумку и возвращаюсь к остальным.
Будь здесь Адэйр, она была бы в серебристом слитном купальнике, который больше всего напоминал простыню с космического шаттла. Я никогда не понимала, откуда у нее брались задумки для своей странной одежды. Но они помогли ей поступить на курс дизайна одежды в художественный институт, так что какая разница?
Я перелезаю через грубые камни, чтобы добраться до плоского булыжника, на котором загорают ребята. Тусклая серая поверхность жжет подошвы ног, когда я сбрасываю шлепки.
– Ты как, Уэзерли? – спрашивает Рейлин, передавая мне пиво.
Я пожимаю плечами, затем беру банку и делаю большой глоток, оглядывая разношерстную компанию двадцатилеток, которых с гордостью зову друзьями.
Уайт – деревенский парень до мозга костей. От бейсболки «Джон Дир» [1] до клетчатой рубашки и ботинок. Он дуб, физически и в сердце. Уайт стал мужчиной в доме после смерти дяди Дуга несколько лет назад.
Рейлин на голову ниже меня, но она пробивная девица с характером: надерет задницу, если только ей не понравится чей-то взгляд. Она говорит, что я тонкая как ива. Это комплимент, но меня заставляет думать об ивовых прутьях, которыми бабуля стегала меня по заднице, если я как-то не так за ней ухаживала. Почти каждый вечер и по выходным Рейлин работает официанткой в «Наливайке».
Дэвис высокий, темнокожий и худой. Они с Адэйр были удивительно идеальной парой. Теперь, когда ее нет, а его курсы подготовки близятся к концу, он вряд ли будет часто заглядывать к нам.
Единственной, кто еще не видит своего будущего, осталась я. Я не из тех, кто ходит в колледж, да и из старшей школы не особо много вынесла. Я ждала – чего, даже не знаю, чего-нибудь, чего угодно. Чтобы что-то позвало меня, что-то, кроме песни души. Адэйр спрашивала, сколько я готова ждать, чтобы начать жить. Я так ей никогда и не ответила.
Уайт отзывает Дэвиса в сторонку переговорить. Братья, несмотря на цвет кожи, связанные через Адэйр. Дэвис давится эмоциями. Мужчины часто так делают, как бы им ни было больно.
– Видела Стоуна Ратледжа в последнее время? – спрашивает Рэйлин.
– Нет, мэм, – отвечаю я, качая головой. – Одного знакомства с законом мне на это лето хватило, премного благодарю.
– Пусть
«Джон Дир» – производитель сельскохозяйственной техники.
