дисквалифицировать Халанца как врача. Полгода он провёл в комнате наказаний, а потом стал работать мусорщиком. Это большое несчастье для нашей семьи, я очень за него переживаю. Каждые полгода он подаёт прошение о восстановлении в правах, но Совет ему отказывает.
– Сочувствую Вам, – сказала я и дотронулась до её маленькой зелёной руки, державшей фотографию сына.
– Скажите. Дарценна, а как Ваш сын сам оценивает случившееся? Он признаёт себя виновным?
– Нет, – покачала головой Дарценна, – он считал заключение комиссии ошибочным, но никак не мог это доказать.
Чтобы отвлечь Дарценну от грустных мыслей, я решила переключить разговор на другую тему.
– Скажите, милая Дарценна, а в каких условиях Вы живёте?
– У нас мужем двухкомнатные апартаменты на 3 этаже. Раньше мальчики жили с нами, а когда стали взрослыми, каждый из них получил свою отдельную комнату.
Дарценна явно оживилась, её обрадовало, что можно повернуть разговор в другое русло.
– В наших апартаментах просторный холл, санузел и две комнаты – моя и мужа, – продолжила она. – Если мне позволят, я приглашу Вас к себе.
– А почему могут не позволить? – невольно вырвалось у меня. Дарценна растерялась, глаза её как-то лихорадочно забегали, и так ничего и не ответила. Тогда я решила продолжить атаку и постараться хоть что-нибудь ещё узнать.
– Простите за любопытство, а Вы не знаете, почему меня поселили здесь, хотя все обитатели корабля живут на 3 этаже?
Это комната для гостей, – ответила она.
– И часто здесь бывают гости?
Выражение её лица вдруг утратило ту непосредственную живость, которой она меня так подкупила во время нашей доверительной и, казалось искренней и дружеской, беседы. Взгляд стал холодным и каким-то официальным. Она заговорила тихо и мягко, но тоном, не терпящим ни дальнейших расспросов, ни возражений.
– Извините меня, – сказала она, – но я не имею права отвечать на подобные вопросы.
«Что такого странного я спросила?» – мысленно изумилась я. Очевидно, этим вопросом я попыталась вторгнуться в государственные тайны. Впрочем, у меня ничего такого и в мыслях не было. Хотя, конечно, какие-либо гости на межпланетном корабле должны были предполагать важный государственный интерес к ним. Так что, я опять ляпнула, не подумав.
– Чтобы не совершить какую-нибудь ещё оплошность, предоставляю Вам, Дарценна, выбирать тему для разговора. Я постараюсь не задавать никаких глупых вопросов. Она улыбнулась, и глаза опять стали живыми и добрыми.
– Расскажите теперь о себе, – попросила она. – У Вас есть семья?
Я рассказала про дочку, немного про работу и про свою квартиру в центре Санкт-Петербурга, у метро Чернышевская. Дарценна слушала с большим интересом.
– Что такое метро? – спросила она.
– Это подземная железная дорога.
– А-а… –
