на вещи куда как прагматичнее!
– Неделю? Будет вам неделя! – решительно заявила я, вскакивая на ноги. Глаза мои пылали праведным гневом. – Я выполню это нелепое условие, будь оно неладно! Но ровно через семь дней палаццо будет продано, и ноги моей больше не будет на венецианской земле! Запомните это, синьор Гаспарини!
С этими словами я подхватила со стола ридикюль и, не прощаясь, вылетела из конторы.
Глава 7
Элизабет
Я неслась прочь по узким улочкам, кипя от ярости. В голове крутилась одна мысль: какие же все-таки мерзавцы эти итальянцы! Сначала Марко со своими наглыми домогательствами, теперь еще и этот негодяй Лучано. Два сапога пара! Я даже не удивлюсь, если окажется, что они закадычные друзья. Уж больно похоже себя ведут, негодяи.
Совсем запыхавшись, я остановилась переводя дух у какого-то моста. Оперлась о парапет, жадно глотая свежий речной воздух. Надо успокоиться и собраться с мыслями. Паника и истерика делу не помогут.
Итак, что мы имеем? Во-первых, я теперь полноправная владелица злополучного палаццо и всех припрятанных тетушкой Беатрис богатств. Это, конечно, хорошо. Деньги лишними не бывают, тем более для одинокой девицы на чужбине.
Во-вторых, избавиться от дурно пахнущего "наследства" мне не дадут, пока я не выполню абсурдные требования завещания – неделю изображать из себя бордель-маман в этом вертепе. Вот это уже хуже. Намного хуже.
От одной мысли, что придется провести целых семь дней (и ночей, прости Господи!) в обществе падших женщин и похотливых кавалеров, меня пробирала дрожь омерзения. Дышать одним воздухом с этими заблудшими душами, улыбаться, любезничать. Тьфу, какое непотребство для порядочной леди!
– Господи, миледи, что ж вы так умчались-то? – выдохнула запыхавшаяся Ханна, подлетая ко мне. – Я уж думала, потеряла вас!
– Прости, милая, – покаянно вздохнула я, приобнимая служанку за плечи. – Этот нечестивец Гаспарини довел меня до белого каления. Вот я и сбежала прочь, не помня себя. Прости, что бросила тебя одну! Ты как, в порядке?
– Все хорошо, не извольте беспокоиться, – улыбнулась Ханна, поправляя съехавший набок чепец. – Я ведь в коридоре дожидалась. Слышала, как вы на этого итальянца голос возвысили. Думаю, никак миледи сейчас ему оплеух отвесит! Вот и приготовилась на выручку бежать.
Я невольно прыснула со смеху, представив эту картину. Ох, как же руки чесались хорошенько проучить нахала Лучано! Но увы, благородной девице не подобает учинять рукоприкладство. Даже ежели очень хочется.
***
Мы с Ханной стояли напротив мрачного палаццо, где мне предстояло провести самую страшную неделю в своей жизни. Узкие окна-бойницы неодобрительно смотрели на непрошеных гостий. Тяжелая дверь из потемневшего дуба, казалось, была готова захлопнуться за нами, как крышка гроба. Даже в солнечном итальянском полудне это обиталище порока умудрялось источать ауру зловещей тайны.
Воспоминания
