гнались за тобой? – насмешливо спросила старшая сестра, Катька, отвлёкшись от чистки картошки.
– Угу, – буркнул Яшка.
Нет, всё же выходит – сон. В самом деле: о деревне он знал, уснул в лесу, как и в детстве – вот она и приснилась. Да ещё и отчетливо как – один в один, как прежде.
– Кать?
– Чего?
Катька, как говорили, гадания девкам в летней кухне устраивала. Но от родни пряталась, да и как иначе? Какой атеист может такую глупость антинаучную одобрять?
Да даже не атеист. Бабуля вот тоже не одобряла – а она под конец жизни вспомнила о религии. И Яшку в городе крестила украдкой лет десять назад. Точно: десять – как раз в тот год, когда ему деревня впервые приснилась. Это летом было, а в церковь бабуля его ближе к зиме затащила – снег уже лёг. Она болела в тот год, да и в целом Яшке расстраивать её не хотелось, а она так просила: «Ну что тебе станется, внучок? А мне покой будет. Порадуй старую». Он и согласился, да и семье говорить не стал. К чему лишняя свара?
– А может один и тот же сон человеку сниться?
– Может. Ещё как может, – убежденно сказала сестра. – А что снится?
– Ну… Место одно и то же. Каждый раз выглядит одинаково.
– Что за место?
– Не знаю я. Улица какая-то. Дома.
– То есть, ты там не бывал?
– Нет, – откровенничать снова Яшка не собирался. Хватило и детского случая.
– И не знаешь, где это?
– Нет.
– Значит, тут два варианта: либо ты в будущем там окажешься, либо это не твой сон.
Прозвучало жутковато.
– Как это – не мой?
– Ну… – сестра пожала плечами. – Так говорят. Можно сон навеять.
– А зачем? Кому такое надо?
– Кому-то, кто, например, куда-то завести тебя хочет. В смысле, чтобы ты туда пришёл.
Её слова Яшке совсем не нравились – от них снова пробежал холодок, вздымая волоски на руках.
– А если бы я знал, где это место?
– Тут тоже два варианта: либо ты туда поедешь скоро, либо по прошлому тоскуешь.
Разговор с ней беспокойство мог разве что усилить, а не наоборот. Яшка пожалел, что заговорил. Воистину: многие знания – многие печали. Где-то он это слышал, не сам придумал – это точно. Но где – не помнил.
Зато он хорошо помнил деревню.
Деревня не показалась ни на другой день, ни на третий. Если сначала Яшка никак не мог точно решить, была она или нет, то к среде уже почти убедил себя – это сон.
Но деревня явилась вновь.
Он и глаза опять почесал, и ущипнул себя за руку – прямо в несошедший синяк. Тропа, которая вчера огибала частокол деревьев, снова, обернувшись дорогой, устремлялась вглубь леса.
Яшка ощутил тревожное, азартное предвкушение – точно каскадёр перед новым и сложным трюком. Но не страх, пока не страх. Отметив это,
