на звук голоса и вижу мужчину, как мне кажется, примерно тех же лет, что и дядя Джон, одетого в черный деловой костюм. Для человека его возраста он ярко выделяется какой-то изысканной притягательностью; на его волосах цвета темного блонда уже появились седые пряди, а взгляд синих глаз пронизывает насквозь.
– Оуэн, да, конечно. Только дай мне сперва представить тебе Энди.
Оуэн взглядом проходится по мне, концентрируясь, а затем его глаза расширяются и в выражении лица появляется что-то не совсем приятное.
В моем животе формируется узел от дискомфорта.
Я подхожу к Оуэну вместе с дядей Джоном. Все это время мужчина следит за мной, словно ястреб.
– Оуэн Райан, познакомься с Энди Амаро, нашим новым механиком. – Дядя делает акцент на слове механик.
Оуэн Райан – отец Каррика.
– Здравствуйте, мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Райан, – говорю я, придавая уверенности голосу. Я протягиваю ему руку для рукопожатия.
Он смотрит на нее так же, как Робби, но с еще более явным бешенством на лице.
Проигнорировав меня и мою протянутую ладонь, которую я неловко убираю, он разворачивается к дяде Джону.
– Это Энди? – Оуэн пальцем указывает на меня. У него чистый ирландский акцент.
Мне нравится ирландский акцент, и в любой другой ситуации я бы восторженно вслушивалась в речь, но не сейчас, когда этот акцент прозвучал из уст мужчины, у которого явно есть претензии ко мне.
Дядя Джон сдвигает брови. Едва размыкая губы, он проговаривает:
– Да, это Энди.
– И она женщина, – отмечает Оуэн сквозь сжатые зубы.
– Определенно.
Я что, невидимка?
– И, – рычит он, – она выглядит вот так. – Он обводит меня рукой с ног до головы.
Я выгляжу – как?
– Аккуратнее, Оуэн. Еще немного, и ты переступишь черту.
– Я? Это ты нанимаешь автомеханика, которая выглядит как долбанная супермодель, и это я переступаю черту? Это, черт побери, гениально, Джон. Пирс ее уже видел? Или еще хуже – ее уже видел Каррик?
Голос дяди Джона похож на треск хвороста, когда он отвечает:
– Заткнись. Пойдем-ка выйдем, только ты и я. Сейчас. – Дядя кивает в сторону двери, находящейся за ними.
С угрожающим выражением лица Оуэн проносится через дверь, а за ним мчится и дядя Джон, закрывая ее с хлопком. Затем я слышу низкий гул озлобленных голосов, проникающих с другой стороны.
Ну, все пройдет хорошо.
Я стою, выжатая как лимон, и чувствую себя так неловко, как не чувствовала никогда в своей жизни.
В чем вообще проблема? Безусловно, я женщина, и никто об этом не знал. Но что же из себя представляет Каррик? Он что, кабель в период гона с неконтролируемыми позывами?
Если не принимать во внимание тот факт, что он переспал с подружкой предыдущего механика, я уверена, он сможет держать себя под контролем рядом со мной.
