тень перемещаясь по коридору, снайпер поднимается на один этаж выше и заходит в квартиру под номером триста шестьдесят пять. Ствол пистолета-пулемета качается влево и вправо. Больше по привычке, чем по необходимости, Николай внимательно осматривает помещение.
Выбитые ударной волной окна распахнуты специально. Слой снега не тронут, в квартире так же пусто, как и несколько дней назад. Но самоуверенный снайпер – это мертвый снайпер. Именно этому его научила война.
Скинув рюкзак и положив на него винтовку, Николай, скользя по стене, подбирается к окну и достает перископную трубу. Приникнув к окуляру, он вглядывается в пространство. Проходит минута, другая, третья. Глядя со стороны, можно подумать, что это застыл не человек, а каменный истукан. Но вскоре губы Николая расползаются в усмешке.
– Ну, придурки, вы прямо как по расписанию! Отогрелись, перекусили и в путь-дороженьку отправились, а вот тут-то я вас и встречу, – шепчет снайпер, видя, как из темного чрева подъезда один за другим осторожно выходят разведчики.
Отложив перископ, Николай делает три шага назад, берет винтовку и ложится на два сбитых друг с другом стола. Приклад упирается в плечо. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Мир в глазах охотника на людей сжимается до размера линзы прицела. Указательный палец выныривает из разреза в рукавице и уверенно ложится на спусковой крючок.
Стрелять в противогазе неудобно, еще тяжелее выбирать мишень, когда приходится целиться из глубины комнаты, но эта игра стоит свеч.
«Так, – думает Николай, наблюдая через прицел за разведчиками. – Начинаем. Ну что, Треха, как всегда – нашу любимую считалочку? – снайпер улыбается. – «Десять негритят решили пообедать, один вдруг поперхнулся… – задержка дыхания, палец медленно выбирает свободный ход спускового механизма и дожимает крючок. Слышится грохот выстрела. Приклад привычно толкает в плечо, – …и их осталось девять», – выдыхает Николай, видя, как голова вооруженного автоматом человека в ОЗК резко дергается назад, и он падает как подкошенный.
Разведчики замирают, недоуменно крутят головами по сторонам. Лишь один из них, дернув рядом стоящего бойца за рукав плаща, валится в траншею, припорошенную снегом.
«Быстрый, зараза! – досадует Николай. – Но от меня не уйдешь».
Секундная заминка. Вдох, выдох. Ствол винтовки смещается на доли миллиметра, и палец вновь дожимает спуск. Ноги еще одного горе-разведчика подгибаются, и он, рухнув на колени, утыкается лицом в снег.
Тем временем остальные бойцы, словно очнувшись от сна, бросаются врассыпную, стараясь спрятаться. Еще один выстрел разрывает мертвую тишину, повисшую над городом. Третий разведчик, широко раскинув руки, падает на капот машины, до которой так и не успел добежать.
«Так, кто четвертый? – мысленно спрашивает сам себя Николай. – Может быть, ты? – ствол винтовки смещается влево. Подкрутив маховичок прицела, снайпер с любопытством разглядывает бойца,
