в заложника.
– Он такой сильный…
– Недостаточно. Вспомни, пару лет назад всё было намного, намного ужасней.
– Но сегодня…
– Сегодняшний приступ закончился, – Милош спрятал перевязанную кисть, – А то, что теснится у тебя в груди, надо взять на заметку. В качестве сдерживающего механизма.
– Дуешься на меня?
– Только чуть-чуть.
Теряя краски под воздействием Милоша, эмоции Джаспера постепенно успокаивались и, прекращая разрывать курсанта на куски, становились неотъемлимой частью его личной действительности. И их не могло стереть время. Они были ему не подвластны. Весь гнев, неприязнь и сожаления Джаспера теперь принадлежали реальным событиям и, громоздясь в человеческой памяти, создавали тот опыт, который парень иметь не хотел.
– Не используй свою силу против себя.
– Стараюсь, – откликнулся Джаспер, – И всё-таки, зря ты меня останавливаешь… Мне нужно уйти, – неоконченная когда-то беседа намекнула о себе и, проникнув в палату без предварительного стука, свернулась калачиком на коленях у Милоша.
– Не смей сбегать, – произнёс красноволосый, – Не смей сбегать без меня.
– А смысл мне это без тебя делать? – спросил Джаспер, перевернувшись на спину, – Кто будет убеждать потенциальную королевскую семью в том, что я их пропавший в младенчестве сын? Ты же моя карманная ведьма.
– Угу, своеобразное приложение в телефоне, – парень поднялся с кровати и, освобождая место для ног пациента, опять опустился на алюминиевый стул, – Вообще-то, я говорил серьёзно.
– Я тоже.
– Я не считаю, что у тебя не получится обжиться за пределами академии, – пояснил Милош, – Но спонтанные решения повлекут за собой только препятствия. Потеряв кого-то, Совет сделает его жизнь невыносимой. Они заявят о тебе в полицию, свяжутся с военными, умножат поиски на деньги, и удавшийся побег станет вечным. Постоянная охота, постоянные переезды, постоянные опасения…
– Но это тюрьма.
– Я знаю.
– Даже если изначально академия такой не задумывалась, то с годами, переполненное гнездо, надоевшее гнездо непременно становится гарротой*… – произнёс Джаспер, разглядывая бирюзовый кафель на стенах, – И я не понимаю, почему мне приходится тебя уговаривать.
– Кроме нас есть ещё люди, – ответил Милош.
– К чёрту их.
Красноволосый посмотрел на обшитое мраком окно и, понимая, что не может согласиться с напарником, немного помедлил. До прагматичного эгоизма любимого ему было ещё далеко. Парень не мог так же резко, как Джаспер, разорвать все контакты с товарищами и, оставив их под крылом недомолвок, спокойно заниматься своими делами. Такая уловка походила на подлость, и Милош боялся её совершить. Он боялся отречься от напарников, а потом узнать, что они оказались в беде. Он боялся всё бросить на
